Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Фену с тревогой следила то за небом, стремительно затягивающимся тучами, то за холмом, куда улетел Тор буквально верхом на Локи. Она из сарая наблюдала за дракой и была настолько осторожна, что ее не заметили. Царевичи, катающиеся в грязи, словно малые дети, среди свиней под блеяние овец — до такого безрассудства может довести только женщина. Ради ее благосклонности асы готовы биться насмерть — да что асы, сами царевичи: светозарные, светоносные, надежда и будущее Асгарда. Вспышки на холме вселяли надежду на лучшее: вдруг Локи своими руками убьет Тора, и не придется доводить до конца задание тинга? Фену убивала множество раз, но исключительно мужчин, засыпавших на ее плече после бурной ночи. Она была уверена, что такой выносливый ас, как Тор, не расслабится настолько, чтобы не почувствовать иголку в вене. От введения яда она давно отказалась, зато каждый раз, когда Тор появлялся в поселении (а появлялся он в последнее время с завидной регулярностью), она прислуживала ему за столом, подавала кубки, в которых плескалось не только вино или эль. В каждом мире выдумано и синтезировано столько ядов, не убивающих мгновенно, а имеющих свойство накапливаться. Когда-нибудь яд свалит Тора, и поездка пришлась как нельзя кстати. Главное, проявлять осторожность, чтобы Локи ничего не заподозрил. Хотя иногда на привалах фляги путались: небольшие дозы яда доставались человеку, младшему царевичу, даже нечаянным попутчикам и хозяевам хуторов, но последствия Фену не слишком волновали.

Однажды старший царевич заснет и не проснется: сердце тихо остановится, так что никто не заметит, а наутро реанимировать будет поздно. Спокойная смерть во сне: люди мечтают о ней, молятся своим богам, чтобы умереть вот так: безболезненно, без страданий, без осознания. Асы такой смерти боятся как огня. И в ее руках, в руках отверженной преступницы, теплится жизнь лучшего из асов, сияющего хозяина Мьельнира — какая честь. Именно она обеспечит ему скорую встречу с предками, в которую люди не верят. Они даже не догадывались, что ждет их за пределами, поэтому и боялись. Асы знали точно: погибнешь достойно — встретишься с друзьями и бравыми предками в Вальгалле. Погибнешь недостойно — встретишься с другой половиной родственников в сером Хельхейме, где нет желаний и правит скука. В любом случае один не останешься.

Когда всполохи на холме погасли, а тучи развеялись, Фену пошла искать человека, которого обнаружила бодрствующим. Он ломал глаза при свете лучины.

— Поразительно! — воскликнул он, стоило ей приблизиться. — Здесь есть книга на английском! Девятнадцатый век. Удивительно.

— Вашей милости сопутствует удача, — Фену даже не попыталась вникнуть в смысл написанного. — Его высочество поведал мне, что ты желаешь доказать свою силу. Я преподаю к твоим стопам.

Она опустилась на пол и положила голову человеку на колени — идеальная поза: никто не откажет преклоненной красавице. Либо Локи лгал, либо человек не ожидал ее появления, но его очень смутил хитрый маневр.

— Наконец-то мы будем вместе, — прошептала она, заглядывая в лицо: смуглое из-за неверного света лучины. — Я буду ждать победы, ваша милость.

Человек нервно сглотнул и несмело провел рукой по шелковистым волосам. Возбужденная Тором Фену едва сдержалась. Даже неумелая ласка взбудоражила ее донельзя, даже ничтожный человек, не достойный звания мужчины, привлекал ее сейчас. Ей нужен хоть кто-то, но нельзя допустить ошибку и провалить дело — ее убьют, ведь законы поселения убийство не запрещают. Человек получит ее только после победы и никак иначе. После победы, правда, тоже не получит, так как проиграет, но это детали.

— Пойдем спать. Уже поздно, — промямлил Беннер, рукой гася лучину и с трудом поднимаясь на ноги. Он жаждал иного, страстно жаждал, но время и место не подходили. Фену смотрела человеческие ожившие картинки: люди предпочитали огромные мягкие кровати с надушенным постельным бельем, которого в Асгарде не сыскать даже во дворце.

— Пойдем, — Черная Вдова нарочито нежно взяла несостоявшуюся жертву за руку и вышла на свежий воздух. Мириады звезд освещали каменные постройки. По небу промчался Тор и устремился на тот самый холм, куда ранее перенес брата и откуда теперь поднимался дым костра. Царевичи оскорбляют хозяев, отказываясь ночевать в доме. Как глупо. Мысли о детях Одина, далеких и желанных, стали последней каплей. Фену с трудом уложила человека на отдельную лавку в закутке, предназначенном для высоких гостей. Он и рад был бы ее компании, но глаза сами собой закрылись, повинуясь легкой магии. Убедившись, что человек крепко спит, Фену впилась в его губы. Ничего не произошло. Нет никакого удовольствия в том, чтобы целовать того, кто не отвечает, того, с кем не позволишь себе большего. Жар в теле только нарастал, укутывая пеленой, лишая остатков разума. Она так долго не была с мужчиной, что готова была голыми руками разорвать даже недостойного. Она вышла в ночь, призывно вихляя бедрами, хотя соблазнять и выманивать в спящем доме было некого. По крайней мере, так показалось бы непосвященному…