Лолита: Сценарий

Грунтовая дорога ведет к лагерным домикам и палаткам. За рулем автомобиля — Гумберт. Чарли, четырнадцатилетний сын начальницы лагеря, катит пустые баки через дорогу.

ГУМБЕРТ: (указывая рукой из окна) Там находится контора?

Чарли молча показывает ему направление, дернув большим пальцем руки.

Контора — Гумберт и начальница лагеря.

НАЧАЛЬНИЦА: (подсчитывая сумму оплаты и не поднимая глаз от бумаги) Какая трагедия! Когда же похороны?

ГУМБЕРТ: Ох, они уже были вчера. Я решил, что ребенку не стоит этого видеть. Излишнее потрясение.

Оплачивает счет.

НАЧАЛЬНИЦА: Спасибо. Бедняжка Лолита. Вот ваша расписка.

Появляется Лолита, волоча и подталкивая свой чемодан.

ЛОЛИТА: Здрасьте, здрасьте.

Он опускает руку на ее голову и подхватывает чемодан. На ней ее самое яркое клетчатое платье и коричнево-белые полуботинки.

Когда они подходят к автомобилю, Лолита взмахом руки прощается с Чарли.

ЛОЛИТА: Счастливо оставаться, дружок Чарли!

Угрюмо, не без некоторого сожаления он провожает ее светлыми, с белесыми ресницами глазами.

Внутри нагретого солнцем автомобиля. Она усаживается рядом с Гумбертом, прихлопнув на своих коленях вздувшуюся юбку, затем, энергично обрабатывая во рту резиновую жвачку, принимается быстро вертеть рукоятку, опуская окно.

Автомобиль несется сквозь полосатый, пятнистый лес.

ЛОЛИТА: (вежливо) Как мама?

ГУМБЕРТ: У нее что-то с желудком.

ЛОЛИТА: Что-то жуткое?

ГУМБЕРТ: Нет, с желудком. Какая-то желудочная хворь. Ее перевезли в больницу в деревню. Около Лепингвиля.

ЛОЛИТА: И мы тоже туда едем — как вы сказали? — Лепровиль?

ГУМБЕРТ: Лепингвиль. Да, нам придется оставаться некоторое время поблизости, пока ей не станет лучше или хотя бы немного лучше. А потом махнем в горы. По-моему, отличный план?

ЛОЛИТА: У-гу. А далеко эта больница находится?

ГУМБЕРТ: Ну, где-то двести миль. Тебе было очень весело в лагере?

ЛОЛИТА: У-гу.

ГУМБЕРТ: Жаль было уезжать?

ЛОЛИТА: Унг-унг.

ГУМБЕРТ: Говори, Ло, а не хрюкай. Расскажи мне что-нибудь.

ЛОЛИТА: Что именно, па-па-ша?

ГУМБЕРТ: Все равно что.

ЛОЛИТА: Можно вас называть на ты и папа?

ГУМБЕРТ: Можно.

ЛОЛИТА: Вот комедия!

ГУМБЕРТ: Что именно?

ЛОЛИТА: Умора. Что вы в маму втюрились.

ГУМБЕРТ: Существуют, кроме того, такие вещи, как взаимное уважение и счастье чисто духовных отношений.

ЛОЛИТА: Как же!

(Промежутки между репликами заполнены живописной окрестностью.)

ГУМБЕРТ: Посмотри, сколько там коров на склоне!

ЛОЛИТА: Меня вырвет, если я увижу еще одну корову.

ГУМБЕРТ: Знаешь, Лолита Ло, я ужасно скучал по тебе. Правда, ужасно.

ЛОЛИТА: А вот я по тебе не скучала. Мало того — мерзко тебе изменяла, но это ровно ничего не значит, так как ты все равно перестал мной интересоваться. Вы здорово лупите, господин. Гораздо скорее, чем мама.

Он переходит со скорости в семьдесят миль в час на пятьдесят, что видно на спидометре.

ГУМБЕРТ: Почему ты думаешь, что я перестал тобой интересоваться?

ЛОЛИТА: Ну, во-первых, ты меня еще не поцеловал. Не так ли?

Гумберт, вильнув, съезжает на травянистую обочину. Она прижимается к нему. Автомобиль дорожной полиции останавливается около них.

ПАТРУЛЬЩИК: Что-то случилось?

ГУМБЕРТ: Нет, нет. Я только хотел свериться с картой.

ЛОЛИТА: (услужливо-поспешно перегнувшись через Г. Г. и говоря с не свойственной ей учтивостью) Боюсь, мы остановились в неположенном месте. Дело в том, что у нас возник вопрос, как проехать короткой дорогой, и мы подумали —

ПАТРУЛЬЩИК: Хорошо, если вы хотите сделать остановку, здесь в трехстах ярдах есть стоянка.