Ломая стены

Мы посидели так ещё около получаса. Карин рассказывала мне забавные истории, пытаясь поднять мне настроение. Я была очень благодарна ей за попытку. Истории, действительно, были веселые и смешные, но я лишь насильно выдавливала из себя что-то похожее на улыбку, чтобы хоть как-то отплатить ей за её доброту. Я узнала, что у Карин есть маленькая дочка. Но кольца на её пальце я не заметила. Она рассказала мне, что всегда мечтала открыть свою больницу, в которой могла бы помогать всем нуждающимся. Но ей не хотели давать кредит, зная, где она работает. Тот факт, что она хочет помогать людям, так сильно тронул меня, что я тут же написала ей номер своего папы, сказав, что он может помочь Карин с воплощением её мечты. Она долго отнекивалась, но в итоге я надавила на жалость, заявив, что помогла бы ей сама, но не могу в силу того, что мотаю приличный срок. Она взяла визитку и обняла меня. Это были первые и самые теплые объятья за то долгое время, что я находилась здесь.

Поняв, что я чувствую себя нормально, Карин отпустила меня, прописав мне полный покой и, прочитав целый ряд нотаций по поводу моего здоровья. Она дала мне лаванду, приказав положить её на ночь под подушку и, сказав, что трава сделает своё дело и не позволит моим нервам окончательно расшататься. Здесь, моя улыбка появилась сама собой, что, я думаю, не прошло мимо её взгляда.

Вернувшись в свою камеру, я первым делом обхватила себя руками. Не знаю, защищаясь ли, или просто от того, что мне было безумно одиноко. Я старалась не вспоминать всё то, что весь день так усиленно пыталась забыть. Я положила пучок цветов под подушку и легла. Нужно было закрыть глаза и постараться уснуть. Я выдохнула и, свернувшись калачиком, опустила отяжелевшие веки. Спустя долгое время, мне всё-таки удалось выкинуть из головы все лишние мысли, моё дыхание выровнялось, и я провалилась в сон.

***

Прошло три дня. Я каждый день посещала Карин. По её настоятельной рекомендации, мне нужно было приходить к ней постоянно, ежедневно, чуть ли не ежечасно. Она сказала директору тюрьмы, что должна понаблюдать за моим здоровьем, сославшись на моё, якобы, плохое самочувствие. И попросила не пускать ко мне посетителей, пока она не будет уверена в моей стабильной нервной системе. Мы сидели вместе по несколько часов два, а то и три  раза в день. Она делала мне чай с мелиссой, мы говорили, и я стала замечать, что привыкаю к ней. Эти часы были для меня такой радостью, что я была готова чуть ли не симулировать свои головные боли, колики и прочее. Казалось бы, она тоже спасается от этих гнетущих стен, проводя со мной свои своеобразные «консультации».

Было утро. Я, зевая, сидела на кушетке и болтала ногами.

- Да всё со мной нормально.

- Не нормально, Рэйчел. Ты уже несколько раз теряла сознание за эти дни. – Карин сидела, заполняя какие-то бумаги.

- Ой, да ладно тебе. Я плохо сплю в последнее время и мало ем. Наверное, всё из-за стресса.

Она сузила глаза и пристально посмотрела на меня.

- А есть чуть больше, ты не пробовала?

- Пробовала. Не могу. Вижу некоторую еду и понимаю, что не хочу это есть. Меня воротит от неё. Наверное, виновато то, что я не привыкла употреблять в пищу то, что подают в тюрьме. – Я выдохнула и прислонилась спиной к стенке, забрав ноги на кровать.

- Да-да. Я слышала, что здесь отвратительно кормят.

- И не говори. – Я изобразила приступ тошноты, и мы рассмеялись.

Карин встала из-за стола и подошла ко мне со шприцом. Заметив мой растерянный вид, она улыбнулась.

- Я просто возьму у тебя кровь на анализ.

- Снова? – Взгляд, которым она меня одарила, заставил меня сдаться. - Ладно. – Я вытянула ей руку и закатила глаза.

Когда игла вошла мне под кожу, я поморщилась. Это было не больно, но я никогда не любила ощущать иглы внутри себя. Особенно, я ненавидела, когда у меня забирали тонны крови, как обычно это делали все врачи. Слава Богу, Карин была не как все.

Увидев красную жидкость, наполняющую шприц, я подавила подступающую тошноту. Карин мельком взглянула на меня.

- Не выносишь крови?

- Да нет. Всегда спокойно к ней относилась. Но я безумно хочу есть, поэтому мне и не нравится то, что ты выкачиваешь из меня.

Мы улыбнулись друг другу.

Внезапно в дверь постучали. Я подняла свои глаза, и увидела, что в комнату вошел Хью. Он стоял как то неуверенно, но, увидев нас, тут же улыбнулся.

- Хью? – Она повернулась к нему. – Что ты здесь делаешь?

- Привет, Карин. Я… зашел узнать, как чувствует себя Рэйчел.

- Я хорошо! Но из меня сейчас откачали много тонн свежей крови, поэтому я чувствую небольшую слабость. – Я улыбнулась ему. – Но если ты не вампир, то можешь зайти.

Хью рассмеялся и кивнул мне.

 Карин положила пробирки в специальный ящик и улыбнулась ему, протягивая мне чай. – Я думаю, что ей, действительно, уже намного лучше.

И тут я заметила, каким взглядом он смотрит на Карин. Мои брови удивленно поползли вверх, и я даже умудрилась улыбнуться. О, Боже! Как же хорошо, что я пила чай, и моих расползающихся в улыбке губ никто не заметил.