Лондон: биография

Ощущение тьмы, беспрестанно плывущей по лику воды, оказывает омрачающее и огрубляющее действие на всех, чья работа связана с рекой. У Натаниела Готорна возникает «мутный поток Темзы, не отражающей ничего, прячущей в груди своей миллион скверных секретов, — подобие нечистой человеческой совести, которая непрерывно принимает в себя болезнетворные ручейки греха».

Поручая Босуэллу «исследовать Уоппинг», чтобы лучше понять «великолепную широту и разнообразие Лондона», Сэмюэл Джонсон, разумеется, не догадывался о том, как его слова были бы истолкованы в XIX и XX веках. В первые десятилетия XX века Уоппинг был такой же зоной гниения и упадка, как Шадуэлл и Джейкобз-айленд. Если берега Сены открыты и доступны, то некоторые участки Темзы всеми силами отталкивают посетителей. Уоппинг и найти-то было трудно: его главная улица шла под громадными стенами старых складов, а улицы, прилегающие к ней, казалось, хотели укрыться за большими домами и газовыми заводами. Тут всегда была беззаконная территория, не подлежащая городской юрисдикции, но здешнее запустение в начале века объясняется, кроме того, позорной и неэффективной организацией работы в доках с неполной рабочей неделей, когда из собравшейся у ворот толпы бригадиры отбирали лишь немногих. Остальные возвращались в привычную нищету, пьянство и одурманенность, которые так ярко зафиксировали Чарлз Бут и супруги Уэбб. «Даже черствейшего из людей, — писал Генри Мейхью, — наполнит печалью вид тысячной толпы поденщиков, борющихся за дневной заработок… Лица этой голодной массы — зрелище поистине незабываемое… Многие ходили сюда неделями — каждый день все та же борьба, все те же вопли; и брели в конце концов восвояси, так и не получив работы, ради которой поднимали крик». Темза, зачинательница коммерции, стала, таким образом, самым явным средоточием нищеты, порождаемой коммерческим началом.

На заброшенном кладбище при церкви Сент-Джорджз-ин-де-Ист, которые многие поколения считали местом дурным и несчастливым, хоронили «матросских женщин, вовлеченных в грех с детских лет, изъеденных болезнью». Уоппинг был, кроме того, местом смерти в «доке казней», где скопом отправляли в вечность виновных в преступлениях на море. В полицейском участке Уоппинга лежала «одна из печальнейших книг на свете» — журнал с записями о попытках самоубийств, содержащими сведения о событиях и обстоятельствах, толкнувших человека к реке. Уолтер Джордж Белл, автор «Неизвестного Лондона», бродя по этому району в 1910 году, отметил «зловонные питейные лавки, неописуемо грязные и мерзкие, — естественные прибежища всевозможной скверны». «Внутренность улья, — пишет он, — представляет собой мрачные трущобы». Что ж, возможно, и нам пригодится совет Сэмюэла Джонсона «исследовать Уоппинг» для того, чтобы познать Лондон.

Глава 59 Они погребены

В Лондоне есть и другие реки — упрятанные, заключенные в туннели или трубы, изредка слышимые, но чаще текущие под городской поверхностью безмолвно и незримо. Если по порядку, с запада на восток, — это Стамфорд-брук, Уондл, Каунтерз-крик, Фолкон, Уэст-борн, Тайберн, Эффра, Флит, Уолбрук, Некинджер, Эрл, Пек и Рейвенсборн.

Издревле считалось, что, хороня заживо большие воды, люди совершают магическое деяние; магия эта, однако может быть опасной. «Погребенные реки» порой по-прежнему источают зловоние и сырость. Река Флит и теперь в штормовую погоду выходит из своего искусственного русла и затопляет на пути подвалы; у своего истока в Хемпстеде она способствовала распространению всевозможных лихорадок. Долины этих рек, где в ряде случаев ныне проложены автомобильные или железные дороги, были местами туманными и сырыми. Как утверждает Николас Бартон, автор книги «Погребенные реки Лондона», по обоим берегам ручья Каунтерз-крик от Шепердс-Буша до Челси люди необычайно часто страдали ревматизмом; лондонская «болотная лихорадка» XVII века не без оснований ассоциировалась с речками и ручьями, ныне упрятанными под землю.

Погребенные реки могут также провоцировать аллергию. Одно недавнее исследование пациентов лондонских больниц показало, что «38 из 49 больных, страдающих аллергией (т. е. 77,5 %), живут на расстоянии не более 180 ярдов от одного из известных водных потоков», а для астматиков эта цифра составляет 17 из 19; в большинстве случаев водные потоки — это «погребенные притоки Темзы». Причины этой странной корреляции пока неясны, хотя те, кому ведомы многообразные силы лондонских мест, возможно, готовы предложить свои теории. Но магия, черная или белая, на этом не кончается. Опубликованная в 1960 году «География лондонских призраков» Ламберта утверждает, что примерно 75 % эпизодов, имеющих отношение к теме книги, произошли «в домах, находящихся в явной близости от водных потоков»; возможно, погребенные воды проявляют себя не только звуком.