Лондон в огне

На дверце красовался герб Олдерли — самка пеликана, клювом разрывающая собственную грудь, чтобы накормить птенцов. Олдерли достаточно состоятельны, чтобы позволить себе по меньшей мере две кареты. Но кому на самом деле принадлежат их богатства?

С плащом хозяйки в руках Энн прошла за мной в комнату, где ждала госпожа Олдерли. Я спустился вместе с ними на улицу. Когда Чиффинч подсаживал знатную посетительницу в карету, госпожа Олдерли даже не взглянула в мою сторону. Однако, расположившись на сиденье, она поманила меня к себе.

— Помните, о чем мы с вами говорили, Марвуд, — произнесла она так тихо, что услышать ее мог только я. — Окажите мне услугу и отыщите Кэтрин. Буду вам очень признательна. Для меня найти племянницу важнее, чем ее отца.

Чиффинч с угрюмым видом смотрел вслед карете, катившей от Уайтхолла к Чаринг-Кросс. Потом взглянул на меня:

— Если проболтаетесь, Марвуд, я лично прослежу, чтобы вашего отца повесили в Тайберне. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Я поклонился и посмотрел ему прямо в глаза:

— Разумеется, сэр. Что прикажете?

— Убирайтесь к дьяволу, вы мне не нужны. От вас требуется лишь помалкивать и в случае необходимости быть наготове.

Чиффинч пришел в такое волнение, что я задался вопросом: что, если не только король, но и он сам совершал финансовые сделки с господином Олдерли? Исчезновение этого человека явно осложнило ситуацию, но как именно, я мог только гадать. Я подозревал, что Чиффинч опасается предпринимать решительные действия без указаний своего повелителя.

Обед я пропустил, а значит, оставалось только вернуться в Скотленд-Ярд и снова взяться за работу. К середине дня я переписал все письма. Уильямсон поставил под ними свою подпись и отправил меня на почту.

Очередной скучный день на службе. Остальные секретари зевали за работой. Пока что господину Чиффинчу удалось добиться своего: новость об исчезновении господина Олдерли не разлетелась по всему Уайтхоллу, что уже само по себе было весьма примечательно, ведь во дворце сплетни цветут пышным цветом.

Все это время я увлеченно строил предположения. Чиффинч запретил мне рассказывать о том, что случилось с господином Олдерли, и с моей стороны будет глупо ослушаться. Однако перед этим госпожа Олдерли попросила меня найти ее племянницу, а через нее и Томаса Ловетта.

В этом отношении ничего не изменилось. Что бы ни произошло с Генри Олдерли, король по-прежнему желает, чтобы Ловетта доставили к нему. А госпожа Олдерли хочет вернуть племянницу — отчасти потому, что чувствует перед этой девушкой вину.

В последний раз Кэтрин Ловетт видели в субботу вечером в кофейне. Она может быть где угодно — как в Лондоне, так и за его пределами. Возможно, ее даже нет в живых. И все же место, с которого надо начинать поиски, мне известно, и никто не запрещал мне туда ходить.

Почему бы и нет? В глубине души я таил робкую, стыдливую надежду: что, если я добьюсь хотя бы небольших успехов, и тогда госпожа Оливия Олдерли одарит меня улыбкой?

Когда я постучал в дверь дома госпожи Ноксон во дворе «Трех петухов», было около шести часов вечера.

Открыла мне служанка Марджери. Я спросил, дома ли господин Хэксби.

— Да, сэр, но я… мне не велено вас пускать. Сначала я должна позвать хозяйку.

— Проводите меня к господину Хэксби, а хозяйке о моем приходе сообщите потом, — предложил я.

Девушка с сомнением глядела на меня. Я достал кошелек и дал ей шесть пенсов.

— Дело очень важное, — прибавил я. — Господь свидетель, никто не станет вас винить.

Тут Марджери сдалась и повела меня наверх, в апартаменты господина Хэксби. Он стоял у чертежной доски возле окна. Быстро темнело, и на столе уже горели две свечи. На этот раз он был одет в строгий серый камзол и выглядел гораздо бодрее, чем два дня назад. Мое появление его не удивило. Наверное, он видел в окно, как я шел по двору.

— Если мои услуги вам не… — начала Марджери.

— Да, можете идти, — кивнул ей Хэксби.

— Госпожа Ноксон, сэр…

— Передайте ей, что я не возражаю, и скажите, чтобы не беспокоила нас. Когда понадобитесь, позвоню в колокольчик.

Дверь за горничной закрылась, Хэксби сел в свое кресло и указал мне на ближайший табурет.

— Итак, вы вернулись. Зачем?

— Моя фамилия вам знакома, сэр?

— Что?

— Я Марвуд, сэр. Может быть, в прежние времена вы знали другого человека с той же фамилией?

— Помню печатника Марвуда. — Хэксби склонил голову набок. — В прежние времена. Хотя близко я с ним знаком не был.

— Он мой отец, сэр, — ответил я. — Я до сих пор ищу Джейн. — (Чертежник едва заметно пожал плечами, но ничего не сказал.) — Только на самом деле ее зовут не Джейн, верно?

— Правда? С чего вы взяли?