Лондон

Банкетинг–хауз Иниго Джонса широко известен также и тем, что его огромный двухсветный зал, занимающий почти все здание, украшен плафоном кисти гениального фламандского мастера Рубенса. Он был написан специально для этого зала и в настоящее время представляет собой единственную хорошо сохранившуюся работу художника в области плафонной живописи. Исполненный Рубенсом во Фландрии, плафон был перевезён в 1635 году в Лондон и занял предназначенное для него место. Он состоит из девяти частей, соответственно членениям потолка Банкетинг–хауза. Каждая часть является самостоятельной аллегорической композицией, но все вместе они объединены общей темой прославления Якова I. Таково было условие заказа, предложенное Рубенсу Карлом I, сыном Якова. Великолепные эскизы к этому плафону хранятся в коллекциях Государственного Эрмитажа.

Несколько поколений английских монархов лелеяло мечту о грандиозной перестройке всего комплекса старых зданий дворца Уайтхолл. Сохранились проекты 1630–х, 1647–1648, 1661 годов. Наиболее ранние из них исполнены Иниго Джонсом и частично его учеником Джоном Уэббом. Банкетинг–хауз должен был стать одним из звеньев нового огромного дворца, для которого была отведена вся территория старого Уайтхолла со всеми его угодьями. Однако исполнение такого грандиозного плана было явно не под силу английскому двору, тем более накануне гражданской войны 1640–1649 годов.

Близилась английская буржуазная революция. 30 января 1649 года по приговору Верховного судебного трибунала, прозвучавшему в Вестминстер–холле, Карл I был казнён. Казнь происходила у стен Банкетинг–хауза, через окно которого Карл I взошёл на эшафот.

Несколько лет спустя, в годы протектората, Уайтхолл стал резиденцией Оливера Кромвеля, который поселился в нём со своим секретарём — знаменитым литератором Джоном Мильтоном. Позже, в период Реставрации, здесь пребывал двор Карла II.

Проекты перестройки дворца никогда не были осуществлены. В 1697 году очередной пожар уничтожил все дворцовые строения, кроме Банкетинг–хауза, к счастью, избежавшего огня. В конце XIX века в нём разместили экспозиции военно–исторического музея, а после реставрационных работ 1964 года зал вновь предполагалось использовать для приёмов и концертов.

Если пройти по Уайтхоллу от Банкетинг–хауза в сторону Трафальгарской площади и повернуть налево, под Арку Адмиралтейства, то попадёшь на красивую улицу, обсаженную молодыми платанами. Это Мэлл, самая широкая и самая прямая улица центральной части Лондона. Если бы не асфальт, её можно было бы принять за парковую аллею, тем более что по всей длине к ней примыкает Сент–Джеймсский парк. Действительно, первоначально Мэлл был проложен в 1660–1662 годах выдающимся парковым архитектором Людовика XIV Ле Нотром, приглашённым в Англию для разбивки Сент–Джеймсского парка. Тогда Мэлл представлял собой одну из аллей, обсаженную четырьмя рядами деревьев, и король играл здесь в мяч. Французское название игры — пэль-мэль превратилось в английском произношении в пэлл–мэлл и дало имя двум нынешним улицам: Мэлл и параллельной ему улице Пэлл–Мэлл. Свой современный вид Мэлл приобрёл только в самом начале XX века, когда архитектор Эстон Уэбб превратил его в парадный подъезд к Букингемскому дворцу, с 1837 года главной лондонской королевской резиденции.

Букингемский дворец. Восточный фасад

Перед Букингемским дворцом была создана просторная круглая площадь, в центре которой поставлен довольно громоздкий памятник королеве Виктории в окружении множества бронзовых аллегорических фигур (скульптор Брок, 1901 г.).

Парадный, но безрадостно–скучный восточный фасад дворца, оформленный Эстоном Уэббом, относится к 1913 году. Именно этот, главный фасад наиболее известен и лондонцам и приезжим, так как перед ним на широком дворе, обнесённом массивной решёткой из кованого железа и бронзы, каждое утро совершается смена караула королевских гвардейцев.

Парадные смены караула происходят и в других странах. Но, пожалуй, только в Англии, с её умением культивировать традиции, эта церемония превратилась в одну из достопримечательностей города.