Лондонские тайны (ЛП)

К примеру, она знала, что большинство мужчин предпочитают не торчать в кабинетах, по крайней мере, не часами, как это делал сэр Гарри. И еще она знала, что когда мужчине наконец случается удалиться к себе в кабинет, он обычно делает это, чтобы избежать нежелательных женских нравоучений, а не чтобы проводить время за внимательным изучением документов, как в случае с сэром Гарри.

Оливия отдала бы клык а, возможно, и пару коренных зубов впридачу, лишь бы узнать содержимое его бумаг. Ежедневно, целыми днями он сидел за своим рабочим столом, сосредоточенно изучая эти самые бумаги. Иногда ей казалось, что он их переписывает.

Но это же бессмыслица! Для подобных дел такие люди, как сэр Гарри, нанимают секретарей.

Сердце у нее все еще колотилось. Оливия глянула вверх, оценивая свое положение. Не то, чтобы это имело какой–то смысл – окно находилось прямо над ней, и, право же, было бы совершенно стественно, если бы она…

– Нет, нет, не двигайся.

Оливия застонала. В дверях стоял Уинстон, ее брат–близнец, или, как она любила о нем думать, ее младший – ровно на три минуты – брат. Точнее, не стоял, а непринужденно опирался на дверь, пытаясь казаться чертовски беззаботным соблазнителем, которым он в настоящее время посвящал все свои силы чтобы казаться.

Грамматика, конечно, у этого определения никудышная, но оно, описывает Уинстона абсолютно точно. Светлые волосы Уинстона находились в продуманном беспорядке, галстук – затянут еле–еле, и, да! ботинки у него были изготовлены лично Уэстоном, однако любой, кто обладал хоть унцией здравого смысла видел, что у него еще молоко на губах не обсохло. Она никогда не понимала, почему у всех ее подружек при нем затуманивались глаза, а сами они резко глупели.

– Уинстон, – проворчала она, не желая больше никак признавать его присутствие.

– Стой, – сказал он, вытянув руку ладонью вперед. – Погоди минутку. Я пытаюсь запомнить эту картину.

Оливия угрюмо закусила губу и аккуратно отползла от окна, держась поближе к стене.

– Попробую угадать, – заметил он. – Мозоли на обеих пятках.

Она не отреагировала.

– Вы с Мэри Кадоган пишете новую пьесу. Ты играешь овцу.

Никогда в жизни он не заслуживал возмездия больше, чем в эту минуту, но, как это ни печально, никогда еще Оливия не имела меньше возможности его наказать

– Если бы я знал, – добавил он, – то принес бы уздечку.

Она была почти готова укусить его за ногу.

–Уинстон?

– Да?

– Заткнись.

Он рассмеялся.

– Я убью тебя, – объявила она, поднимаясь.

Она проползла на четвереньках половину комнаты. Уж здесь–то сэр Гарри никак не сможет ее увидеть.

– Копытами затопчешь?

– Прекрати! – С отвращением произнесла она. И вдруг поняла, что он подходит к окну. – Отойди от окна!

Уинстон застыл, потом повернулся и посмотрел на сестру. Брови его были вопросительно подняты.

– Сделай шаг назад, – сказала Оливия. – Вот так. Медленно, медленно…

Он сделал вид, что сейчас пойдет к окну.

У нее екнуло сердце.

– Уинстон!

– Признавайся, Оливия! – Он развернулся и теперь смотрел на нее, уперев руки в боки. – Что ты делаешь?

Она сглотнула. Ей придется сказать хоть что–то. Брат видел, как она, словно идиотка, ползала по полу на четвереньках. Он жаждет объяснений. Видит Бог, будь он на ее месте, уж она–то точно потребовала бы объяснений.

Но не может же она сказать ему правду. Непременно должно существовать какое–то простое объяснение ее действиям.

Причины, по которым я могу ползать по полу,

И должна избегать окна.

Нет. Ничего не придумывается.

– Это все наш сосед. – Оливия выдавила из себя правду, поскольку иного выхода у нее в создавшемся положении не было.

Голова Уинстона повернулась к окну. Медленно и с максимальной язвительностью, которую можно вложить в простой поворот головы.

Оливия не могла не признать, что Бевелстокам этот жест всегда удавался отменно.

– Наш сосед, – повторил он. – А у нас есть сосед?

– Сэр Гарри Валентайн. Он снял соседний дом, пока ты был в Глостершире

Уинстон медленно кивнул.

– И его присутствие в Мейфэре заставило тебя елозить по полу… потому что…

– Я за ним наблюдала.

– За сэром Гарри.

– Да.

– Стоя на коленях.

– Конечно нет. Просто он увидел меня и…

– И теперь думает, что ты страдаешь лунатизмом.

– Да. Нет! Не знаю. – Она сердито выдохнула. – Я не знаю, что он думает.

Уинстон поднял одну бровь.

– Зато знаешь, как выглядит его спальня, за которой ты…

– Там кабинет! – горячо перебила она.

– И тебе необходимо за ним шпионить, потому что…

– Потому что Энн и Мэри сказали… – Оливия прикусила язык, прекрасно понимая, что если расскажет брату, почему следила за сэром Гарри, то будет выглядеть еще большей идиоткой, чем сейчас.

– Ну, нет, не молчи, – сухо попросил он. – Если это сказали Энн и Мэри, я непременно должен об этом знать.

Она по–деловому поджала губы.

– Ладно. Но ты никому ничего не расскажешь.

– Я и так стараюсь не повторять того, что от них слышу, – честно признался Уинстон.

– Уинстон!

– Я не скажу ни слова. – Он поднял руки вверх, будто сдаваясь.

Оливия коротко кивнула, соглашаясь.