Лонгевита. Революционная диета долголетия

Мы видим, что в отличие от жителей Окинавы американцы потребляют в десять раз больше пищи животного происхождения и в три раза больше фруктов, но вдвое меньше овощей и зелени, втрое меньше злаков и куда меньше рыбы. На рисунке 8 показано, что у жителей Окинавы гораздо реже возникают опухоли или сердечно-сосудистые расстройства не только в сравнении с американцами, но и с японцами из других регионов.

Рис. 7

Что касается старения мозга и невралгических расстройств, Уилкокс и его коллеги отмечают, что старческое слабоумие у жителей Окинавы разных возрастных категорий встречается на 30–50 % реже, чем у американцев того же возраста. Что же, помимо питания, поддерживает долголетие жителей Окинавы? Уилкокс и его коллеги полагают, что один из основополагающих элементов долголетия и здоровья — это физическая активность. Например, обычное садоводство, боевые искусства или танцы. Когда я навещал Крейга на Окинаве несколько лет назад, мы познакомились с женщиной за девяносто, которая несколько раз в неделю посещает танцы с бутылками на голове и увлекается игрой на традиционных японских инструментах. О том, как физическая активность влияет на долголетие, мы поговорим в следующей главе.

Уилкокс и его группа также отмечают, что жители Окинавы уделяют много внимания духовному развитию и одинаково доверяют как врачам, так и шаманам. Влияние духовности на долголетие проявляется менее отчетливо, чем влияние питания, но в то же время она более присуща долгоживущим народам. Согласно научным исследованиям, духовное развитие на самом деле способствует профилактике, а иногда и лечению некоторых заболеваний и расстройств. Однако, познакомившись с долгожителями из разных стран и послушав их истории, я сделал вывод о том, что их объединяет не духовность сама по себе, а цель в жизни и желание жить.

Рис. 8

Мой коллега Джим Вопел, глава Института демографических исследований имени Макса Планка, рассказал кое-что удивительное: «Оказалось, что многих самых долгоживущих в мире людей объединяет такая черта, как стойкость — они борются за жизнь и даже могут пережить собственных детей». Это относится и к мадам Кальман из Франции, прожившей рекордные 122 года, и к итальянке Эмме Морано, которой на момент написания этой книги исполнилось 116 лет.

Говорят, мадам Кальман частенько повторяла: «Если не можешь ничего изменить, нечего и беспокоиться» или «У меня только одна морщина, и я на ней сижу».

Журналистам она заявила, что бросила курить в 117 лет не из-за проблем со здоровьем, а потому что больше не могла самостоятельно зажечь сигарету. Но самый блистательный ответ она дала на вопрос журналиста, поздравившего ее с рекордным днем рождения:

— Мадам, я очень надеюсь, что мы увидимся и в следующем году.

— Почему вы так говорите? Вы совсем не выглядите больным!

Такие «показатели» почти не поддаются измерению, но я могу с уверенностью сказать, что одни долгожители находят силы в боге, другие — в семье, а третьи просто радуются жизни. Радуются вкусному пирожному, о котором в годы мировых войн и лишений можно было лишь мечтать, или получают удовольствие от очередного бокала вина. Все это заставляет меня вспомнить Италию и двух самых дорогих для меня людей.

Сальваторе Карузо из Молокьо

В 2006 году мой дядя, живущий в Молокьо, где выросли мои родители, а население составляет всего две тысячи человек, сообщил, что Сальваторе Карузо по прозвищу Счетовод исполнилось сто лет.

«Неплохо», — подумал я. В Молокьо Карузо имел славу замечательного рассказчика. Он даже написал книгу о своей жизни, куда включил отрывки с собственными размышлениями. С каждым годом его жизнь становилась все интереснее. В 2010 году четверо жителей Молокьо пересекли столетний рубеж, и этот крошечный городок пополнил список населенных пунктов мира с самым высоким процентом долгожителей на душу населения.

В отличие от моих родителей, которые приезжали в Молокьо редко, я ездил туда каждое лето, даже когда переехал в Лос-Анджелес. Мои бабушки и дедушки уже покинули этот свет, но я чувствую, что в этом маленьком, затерянном среди горного массива Аспромонте городке меня по-прежнему ждут. Я и подумать не мог, что для фактического подтверждения наших лабораторных открытий это окажется столь важно. Так я и начал навещать Сальваторе и других стариков и расспрашивать их, как они живут и чем питаются.

Жизненное кредо Сальваторе звучало так: «Никакого вина, сигарет и женщин». Правда, немногие его в этом поддерживали.