Longway

Лаконичная обстановка на утренней площадке, которая еще не успела сделать свой ночной выдох и осушить легкую росу легшую на просторную и гладкую поверхность песка. Только лишь еще помнившая всю ночь луна блекло напоминала о себе в небе солнцу. Мое детское сердце взволнованно ждало именно этой встречи, почему я и сам понять то не мог, но было до жути не спокойно в ожидании её. Не понимая о чем так пекётся мое тело и душа, мне пришлось заглушить их игрой. И вдруг как обычно к полудню, появился Уизли. Интересно, конечно же интересно мне стало, в тот день когда я все таки смог уговорить ворчливого Уизли, на разговор о его жизни и о нем самом. Про эту тему поговорить было очень тяжело, по мне так легче было бы камень, о себе рассказывать научить, чем допроситься от него хоть слова о себе. Потому это было еще и удивительно. Он начал с того, что жил в Бруклине его семью по одному каждого убили, кто это был не известно расследование полиции зашло в тупик и ему ничего не оставалось, как выбрать другое место жительства, что он и сделал собственно говоря. Дальше рассказ шел о вещах более отдаленных. Например работа, в которой ранее он души не чаял, к слову он был, воспитатель в детском саду. В моей юной головке уже ясно начал сигналить вопрос, о том, почему же теперь он не любит детей. Так же мне довелось узнать, какая у него была семья, а именно ее состав, с его слов это были его две дочери Оливия и Стефания (это я уже позже понял а сам он их называл Лив и Стеф), его жена Жасмин и сын Грей (его имени полного разгадать я не сумел). По теплым рассказам о будничной жизни с ними всеми, было понятно, что он их очень любил в особенности своего маленького сына, которому и трех не исполнилось, когда он умер от туберкулеза. Самое удивительное, что каждый из остальных в семье умерли не своей смертью, то есть их кто-то убил, потому как он вечно твердил, что следователи ничего не сделали чтобы хотя бы приоткрыть занавесу тайны этой серии убийств. Уизли явно чего-то не хотел говорить и продолжал уводить тему, когда я отчаянно пытался распросить о причине смерти остальных. Так о семье мы говорить закончили. Началось второе дыхание этой темы “О судьбе Уизли“, а если конкретно, то это был интерьер и животные, которые его окружают. Все было довольно таки просто, но со вкусом если говорить об интерьере, а вот о животных ничего особенного и не скажешь, это были лишь два кота на глухо полюбившие друг дружку и самих себя так же в этом доме был пес, очень интересный к слову именно он и скрашивал будничную атмосферу внутри самого Уизли. На столько тепло тот полюбил его, что никак не мог с ним разлучиться, его знал абсолютно каждый прохожий в городе, а те кто не знали тут же узнавали, потому что именно этот пес стал ходить с Уизли на работу в кафе и другие учреждения казалось бы нигде не было в этом городе места куда бы не пустили эту собаку. Но в один из дней все таки такое местечко нашлось и вот ведь парадокс это был обычный бар Крамолье на арбате в который так не терпелось попасть хозяину ровно в 16: 30 по Бруклинскому времени. И вот ему предложили привязать собаку на время около бара, так как ему собственно там долго делать было не чего, потому что там был лишь человек с которым он должен был поговорить о второй собаке, которую вскоре должен был купить для своего друга. Так собака осталась подле бара и наш Уизли ушел, не на долго но этого хватило людям, которые так ненавидели эту собаку чтобы усыпить её. Вскоре выходя он кинулся к собаке, но к сожалению признаков жизни он уже не обнаружил, теперь ему не нужно было никаких других собак. Все горе о любви только начинало сваливаться на его плечи дальше, он нес крупные потери в течение года и это пугало. Главное здесь, то, что он ни на секунду не хотел уехать оттуда, будто что-то держао его там, какое-то непреодолимое желание бороться только вот за что, за то что уже потерял почти, за то что никогда в жизни бы не отдал свою душу, ведь был просто привязан да и к тому же эгоистичен. Уже сейчас рассказывая, с трудом и поникшестью он говорил о том на сколько мелок и жалок на время он был. Все ушло опять в какую тот нелепую для общения, как и сам Уизли вновь ушедший в свое тело и дух, которые заковал в цепи и хрусталь.