Лорд Джим. Тайфун (сборник)

Затем шум внезапно прекратился, из кочегарки вынырнул второй механик, весь грязный и насквозь мокрый, как трубочист, вылезающий из колодца. Едва высунув голову, он принялся бранить Джакса за то, что вентиляторы кочегарки плохо прилажены; в ответ Джакс умоляюще развел руками, словно желая сказать: «Ветра нет, ничего не поделаешь… сами видите…» Но тот не хотел внимать никаким доводам. Зубы сердито блеснули на грязном лице. Он берет на себя труд отщелкать этих пустоголовых кочегаров там, внизу, сказал он, но, провались все к черту, неужели проклятые моряки думают, что можно поддерживать пар в этих забытых богом котлах одними тумаками? Нет, черт возьми! Нужна еще и тяга. Если это не так, он готов на веки веков превратиться в палубного матроса, у которого вместо головы швабра. А старший механик с полудня вертится у манометра или носится, как помешанный, по машинному отделению. О чем думает Джакс? Чего он торчит здесь, наверху, если не может заставить своих ни на что не годных калек повернуть вентиляторы к ветру?

Отношения между «машинным» и «палубой» «Нань-Шаня» были, как известно, братские, поэтому Джакс, перевесившись через поручни, сдержанно попросил механика не прикидываться глупым ослом, – в другом конце мостика стоит шкипер. Но второй механик возмущенно заявил, что ему нет дела до того, кто стоит в другом конце мостика; а Джакс, моментально перейдя от высокомерного неодобрения к крайнему возбуждению, весьма нелюбезно пригласил его подняться наверх, самому установить проклятые вентиляторы и поймать ветер, какой нужен его ослиной породе. Второй механик взбежал наверх и набросился на вентилятор у левого борта судна с такой энергией, словно хотел его вырвать и швырнуть за борт. На самом же деле он только повернул раструб палубного вентилятора на несколько дюймов, затратив на это столько сил, что казался совсем истощенным. Он прислонился к рулевой рубке, а Джакс подошел к нему.

– О боже! – воскликнул слабым голосом механик.

Он поднял глаза к небу, потом снизил стеклянный взгляд к горизонту, который, поднявшись под углом в сорок градусов, как будто повис на мгновение над судном и затем стал медленно осаживаться вниз.

– Боже мой! Фу-у! Что такое, в самом деле?

Джакс, растопырив свои длинные ноги наподобие циркуля, сказал с оттенком превосходства в голосе: «Попадет нам сегодня. Барометр валится вниз черт знает как, Гарри. А ты тут подымаешь этот глупый шум…» Слово «барометр», по-видимому, оживило безумное раздражение второго механика. Собравшись с силами, он суровым и сдержанным тоном посоветовал Джаксу запихать себе в глотку этот гнусный инструмент. Кому какое дело до его чертова барометра! Суть в том, что давление пара падает, а у него жизнь стала хуже собачьей, когда кочегары теряют сознание, а старший механик одурел; ему лично наплевать, скоро ли все это взлетит к черту! Казалось, механик готов расплакаться; затем он перевел дух, мрачно пробормотал: «Я им покажу – терять сознание!» – и бросился к люку. Тут он задержался на секунду, чтобы погрозить кулаком неестественно бледному солнцу, а затем, гикнув, прыгнул в темную дыру.

Когда Джакс обернулся, его взгляд упал на круглую спину и большие красные уши капитана Мак-Вера, который перешел на другой конец мостика. Не глядя на своего старшего помощника, он тотчас заговорил:

– Очень вспыльчивый человек этот второй механик.

– И прекрасный механик, – проворчал Джакс. – Они не могут держать нужное давление пара, – поспешно прибавил он и ухватился за поручни, предвидя неминуемый крен.

Капитан Мак-Вер, не подготовленный к этому, едва удержался на ногах и налетел на пиллерс, поддерживающий тент.

– Сквернослов, – возразил он упрямо. – Если так будет продолжаться, то я постараюсь избавиться от него при первой возможности.

– Жара, – сказал Джакс. – Погода отчаянная. Тут и святой разругается. Даже тут я чувствую, как будто голова моя закутана в шерстяное одеяло.

Капитан Мак-Вер посмотрел на него.

– Вы утверждаете, мистер Джакс, что ваша голова когда-то была обмотана одеялом? Для чего это вам понадобилось?

– Я это к примеру говорю, – тупо ответил Джакс.

– Ну и примеры же у вас! А это что значит – «и святой начнет ругаться?» Я бы хотел, чтобы вы таких глупостей не говорили. Что же это за святой, если он ругается? Такой же святой, как вы, я думаю. А какое отношение имеет к этому одеяло… или погода? Я же не ругаюсь из-за жары… ведь так? Просто скверный характер. Вот в чем тут дело. А какой смысл выражаться таким образом?

Так выступил капитан Мак-Вер против образных выражений, а под конец и совсем изумил Джакса: он презрительно фыркнул и сердито проворчал:

– Черт возьми! Я его выкину отсюда, если он не будет осторожнее.

А неисправимый Джакс подумал: «Вот тебе на! Мой-то старичок совсем неузнаваем. И характер у него появился. Как вам это нравится? А все погода. Не иначе как погода. Тут и ангел станет сварливым, не говоря уж о святом…»

Китайцы на палубе все были, по-видимому, при последнем издыхании.