Лорд и леди Шервуда. Том 2

– Придется нести его до лошадей на плащах!

Джон снял с плеч длинный плащ, расстелил его на земле и с помощью Хьюберта и Дикона осторожно устроил на нем Клема.

Дикон и Хьюберт, подхватив плащ с обеих сторон, понесли Клема к лошадям, стараясь не допускать резких рывков. Джон вытер о траву окровавленные ладони и вопросительно посмотрел на Робина и Вилла.

– Есть новости? – спросил он, внимательно оглядывая их сумрачные лица.

– Есть, – сказал Вилл голосом столь же мрачным, как и его лицо, – дома поделимся.

Он с Джоном поспешил следом за Хьюбертом и Диконом к укрытым в лесу лошадям. Робин, поймав волочившийся по земле повод иноходца, помог Марианне сесть в седло и сам вскочил на Воина.

– Робин, рана Клема очень тяжелая, – сказала Марианна.

– Я знаю, – ответил Робин и пришпорил Воина.

Они догнали остальных стрелков и, не мешкая, помчались вглубь Шервуда. Марианна не сводила глаз с Клема, которого поддерживал перед собой в седле Вилл. Лицо Клема стремительно заливала бледность, и Марианна тревожилась за раненого все больше и больше. Когда они добрались до лагеря, Робин и Джон остались отвечать на расспросы стрелков, а Вилл, позвав двоих, донес с их помощью Клема до постели. Марианна поспешила в аптечную комнату за всем, что ей было необходимо для перевязки, успев сказать Кэтрин, чтобы та принесла чистой воды.

Сев возле Клема, Марианна сняла повязку, осмотрела рану, и ее руки опустились. Она даже не заметила, как пришел Робин.

– Что скажешь? – спросил он, внимательно глядя на Клема поверх плеча Марианны.

– Ничего хорошего, – ответила Марианна. – Я не знаю, что делать! Может быть, у тебя получится?

Робин долго молчал, потом медленно покачал головой:

– Нет. Ничего невозможно сделать, Мэриан. Ничего.

Заметив, как по ресницам Клема пробежала дрожь, Робин выпрямился и тихо сказал:

– Перевязывай, Мэриан, перевязывай и постарайся, чтобы он увидел твою улыбку, когда очнется!

Марианна кивнула и стала осторожно накладывать повязку, стараясь улыбаться так, чтобы сквозь улыбку не было заметно дрожание губ. Открыв глаза, Клем посмотрел на Марианну, слабо улыбнулся ей и перевел взгляд на Робина.

– Скажи правду! – потребовал он, глядя в потемневшие глаза Робина. – Ты никогда не лгал, и сейчас не надо. Сколько мне осталось?

– Не больше трех часов, – ответил Робин. – Еще столько же мы с Виллом сможем тебя продержать.

Клем глубоко вздохнул, принимая то, что услышал, и поморщился от боли.

– Нет, – сказал он, закрывая глаза. – Не растрачивайте собственные силы впустую. Отправь кого-нибудь за отцом Туком, Робин. Я хочу исповедоваться.

Робин несильно сжал плечо Клема и ушел. Когда Марианна закончила перевязку, Клем нащупал ее руку и с видимым усилием поднес к губам.

– Какие у тебя ласковые руки! А лицо сейчас такое красивое и такое грустное, хоть ты и пытаешься улыбаться!

Марианна улыбнулась уже искренно и, склонившись над Клемом, поцеловала его в лоб.

– Ты бы помолчал немного и поберег силы!

– Зачем? – тихим смешком отозвался Клем.

В его глазах зажглась прежняя веселая улыбка, и она увидела Клема таким, как в свое первое появление в Шервуде, когда он, спрыгнув с дерева, остановил ее лошадь. Он долго смотрел на Марианну, не выпуская ее руки, и тихо сказал:

– Ты всегда нравилась мне, Саксонка. Хотел бы я такую сестренку, как ты.

Марианна ласково провела ладонью по его лицу и заглянула в глаза Клема так, словно хотела о чем-то спросить, но промолчала.

– Нет. Не страшно, – ответил Клем, угадав ее незаданный вопрос. – Я прожил хорошую жизнь и ни одного дня в ней не хотел бы менять. Мне жаль только, что я не встретил свою Светлую Деву, как Робин – тебя. Ведь она где-то есть?

– Конечно, Клем, это непреложный закон, – ответила Марианна.

– Потому и жаль, – вздохом слетело с губ Клема. – Что ее теперь ждет? Когда погибаете вы, мы тоскуем, но продолжаем жить, а когда мы, то вы умираете следом за нами.

– Это наша привилегия за обреченность любить, – грустно улыбнулась Марианна. – Вас же обязывает служение, и вы не имеете права поступиться долгом и ускользнуть так, как позволено нам.

Перепоручив Клема заботам Кэтрин, Марианна вышла в трапезную. Там в полном молчании сидели стрелки, которые в этот час были в лагере, – кто за столами, кто на лапнике, застилавшем каменный пол. По их лицам она поняла, что им уже все известно про Клема. Марианна подошла к Робину, который сидел на полу возле очага. Привалившись спиной к стене, он неотрывно смотрел вглубь пламени невидящими глазами. Таким же он был, когда узнал о гибели Мартина. Марианна опустилась на пол рядом с ним, его руки медленно обняли ее плечи, пальцы сомкнулись в замок на ее груди. Положив подбородок на макушку Марианны, Робин по-прежнему не отрывал взгляда от переливов и языков огня.

– Робин, неужели ни ты, ни Саксонка ничего не можете сделать?! – с отчаянием спросил Дикон. – Ведь вы оба – самые искусные целители, наверное, во всем королевстве!

Робин тяжело вздохнул и негромко ответил: