Лорд и леди Шервуда. Том 2

Робин приоткрыл глаза, задумчиво посмотрел на нее, и она поняла, что он не собирается ей рассказывать, в чем заключается загадка, ответ на которую он пытался найти.

– А как же твои слова, что у тебя нет от меня тайн? – упрекнула Марианна.

– Их нет, – сказал Робин, – а это… – взяв с постели листы, он уронил их на пол. – Это не тайна, милая, а пока еще неясные для меня самого размышления. Когда они прояснятся, ты узнаешь о них одна из первых.

Повинуясь ласковому нажиму его руки, Марианна вытянулась рядом с Робином и положила голову ему на грудь, обвив рукой его стан. Теперь она действительно слышала стук его сердца, и ее заполнило ощущение беспредельного счастья, словно она наконец-то вернулась домой после долгих странствий.

– Вот и отросли твои волосы, – улыбнулся Робин, перебирая густые прядки, еще больше посветлевшие, выгоревшие за лето под солнечными лучами.

Марианна потерлась щекой о его плечо и повернулась так, чтобы видеть лицо Робина, оставаясь при этом лежать у него на груди.

– Если бы я не позвала тебя? – спросила она, внимательно глядя ему в глаза.

Он усмехнулся и ласково очертил пальцем ее тонкие брови.

– Тогда я подождал бы, пока ты уснешь, и тоже лег бы спать, – сказал он и, когда она изломила бровь в безмолвном вопросе, с улыбкой добавил: – Кровать-то здесь всего одна!

– И почему ты был уверен, что я не проснусь и не столкну тебя с нее? – рассмеялась Марианна.

Робин крепко обнял ее, поцеловал в лоб и тоже рассмеялся:

– Во-первых, у тебя просто не хватило бы сил! Во-вторых, не столкнула бы потому, что сама бы этого не захотела.

– Тогда почему ты решил ждать, пока я усну?

– Потому что во сне ты продолжала любить меня, а от тебя бодрствующей я не знал, чего ожидать. Все это время ты жила в двух мирах. Во сне оставалась нежной и любящей…

– …а наяву превращалась в злую ведьму? – фыркнула Марианна.

– Не надо преувеличивать – не в злую ведьму, а в сердитого ежа, на колючки которого я постоянно натыкался, – улыбнулся Робин.

– Тогда ты рисковал, что, разбудив меня, найдешь ежа под боком!

– Я бы обнял тебя, спящую, прижал бы к себе так, чтобы ты не смогла вырваться. Стал бы целовать тебя так нежно, чтобы твое пробуждение было постепенным, а не внезапным. Чтобы ты перепутала сон с явью, а когда поняла бы, что не спишь, осталась бы такой же любящей и милой, какой я тебя осторожно привел бы из твоих снов, – шептал Робин, целуя Марианну так же, как рассказывал ей сейчас.

– Ты все продумал, – прошептала Марианна, отвечая Робину такими же нежными поцелуями, прикасавшимися к его лицу лепестками цветов, – а мог бы просто однажды поцеловать меня наяву – и у меня не хватило бы сил противиться тебе!

Услышав ее слова, Робин усмехнулся, отстранил Марианну и посмотрел в ее светлые, полные мягкого серебра глаза.

– Правда? А помнишь, я поцеловал тебя полмесяца назад? – спросил Робин и довольно жестко сказал: – Ты уже тогда могла бы остаться, а не убегать от меня.

– Не могла, – тихо, но твердо ответила Марианна, – ты накануне провел ночь с другой женщиной.

– Мне казалось, что мы договорились: все это в прошлом! – с усмешкой напомнил Робин.

– Так и есть, – ответила Марианна, отвечая ему ясным спокойным взглядом, – но ты спросил, почему я не осталась тогда, и я всего лишь объясняю тебе, в чем была причина.

Закрыв глаза и улыбнувшись счастливой улыбкой, Марианна потерлась щекой о мягкие волосы Робина.

– Знаешь, я сейчас подумала: а если бы ты не привез меня вчера в этот дом? И мне стало страшно! – призналась она.

– А ты больше не думай об этом, – улыбнулся Робин, – я принял решение еще днем, когда мы с тобой укрывались в овраге. После боя ты посмотрела на меня такими глазами, что мы едва там и не остались! Только мысль о том, что вокруг рассыпался целый отряд стрелков, меня остановила, и я решил, что увезу тебя вечером в этот дом.

– Но уже через несколько минут ты так накричал на меня! – с упреком заметила Марианна.

Робин приподнял ее над собой и, посмотрев ей в глаза, с едва заметной укоризной покачал головой:

– Радость моя, ты, конечно, спасла бы мне жизнь, закрыв собой. И отняла бы ее, если бы та стрела тебя убила. Прости меня за несдержанность, которую я проявил, но за те мгновения у меня перед глазами пронеслась вся моя жизнь без тебя. Безрадостные дни, пустые, холодные ночи – и те и другие, наполненные вечной болью потери. Прошу тебя, никогда так больше не делай!

– Не буду, не сердись! – улыбнулась Марианна. – Вилл уже подсказал мне, как надо было поступить, осталось только потренироваться: тебя не так-то просто свалить с ног!

– Тебе-то как раз не сложно! – рассмеялся Робин. – Сама видишь: я уже полдня лежу в постели!

Он уложил ее рядом с собой и, став серьезным, сказал:

– А вечером у меня вообще не осталось выбора, поскольку я не успел перехватить Вилла с его разговором к тебе. Надо было немедленно увозить тебя, чтобы не вытаскивать потом из его постели.

Рука Марианны, лежавшая в ладони Робина, вздрогнула и окаменела. Марианна попыталась высвободиться, но Робин лег щекой на ее ладонь.