Лорд из города теней

— Вы задаете мне странные вопросы, исси. Я — всего лишь служанка в этом доме, и не мое это дело, обсуждать то, кто сидит на троне и правит городом.

— Ты права, — я вздохнула и сделала маленький глоток вина. Коварным оказалось это легкое, с кислинкой вино: тело постепенно делалось легким, а мысли, что кружили и толкались в голове, куда-то делись.

Но одно было понятно: Орис Аш-исси предпринял все меры, чтобы его брат не оказался более подходящей кандидатурой на место правителя.

— Почему вас назвали тенями? — спросила я, сковыривая с хрустящей шкурки кусочки белого мяса, — вы ведь очень похожи на людей…

Аантэ слегка оживилась. С чуточку снисходительной улыбкой посмотрела на меня.

— Так ведь люди, даже маги, не умеют сливаться с тьмой, не умеют ходить в ней и не умеют слушать шепот теней. Наш народ всегда обладал этими умениями, от Сотворения. А еще, исси, мы умеем исполнять желания. Если тень задаст тебе главный вопрос, то в дальнейшем она может сплести твою судьбу так, чтобы ответ на вопрос исполнился.

Это было что-то новенькое. Никогда о подобном не слышала.

— И какой же он, это главный вопрос? Надеюсь, это не тайна?

— Не тайна, — согласилась Аантэ, — самый главный вопрос Теней — это «Чего ты хочешь?».

— Как интересно, — пробормотала я. Любопытно, наши отношения с мужем дойдут до того, что он и меня спросит, чего я хочу?

В самом деле, чего?

Я вздохнула. Живя в пансионе, мне очень хотелось повидать мир. Найти приличное место, на которое бы взяли ведьму с таким темным спектром магии. А потом, быть может, встретить хорошего мужчину, которого я бы полюбила — хотя бы чуточку, чтоб немножко быть счастливой в браке.

Я покосилась на Аантэ. Пожалуй, больше пить не стоит, потому что она мне уже кажется лучшей подругой. Не стоит вот так, сходу, откровенничать с тенью.

Но кое-что я все-таки у нее спросила:

— Может быть, ты знаешь, что такое «промежуточное звено»? Я слышала о нем… Кажется, если бы кто-то из теней решился на это, ваши города не провоцировали бы провалы нашей реальности, и всем было бы хорошо.

Аантэ пожала плечами.

— Пусть вам муж скажет, исси. Я-то знаю, что это такое. Только вот никто из наших не сделает это ради людей, которые на нас охотятся, как на хищников, ставят ловушки рядом с нашими норами.

— Что — «это»?

Она поднялась с табурета и поклонилась, тем самым обозначая конец беседы.

— Если исси утолила чувство голода, я могу проводить в сад.

* * *

Здесь все было так же прекрасно, как и в доме. Под легким дуновением ветерка шелестели кроны. Лучи садящегося за горизонт солнца окрашивали кору деревьев алыми бликами и скользили по мрамору статуй. И сколько же их было, этих статуй! Из мрамора нежнейшего розоватого оттенка, изображающие играющих эшти, полуобнаженных красавиц, воинов в доспехах. Пока мы медленно шагали по хрустящему гравию, я не могла насмотреться на эти рукотворные чудеса. На всякий случай я уточнила у Аантэ, не при помощи ли магии сделана столь утонченная красота — на что получила отрицательный ответ.

— Что вы, исси! Более того, часть этих статуй — работы вашего супруга. Неужели он вам не говорил?

Я лишь отвела взгляд. Нет, не говорил. Ничего он о себе не говорил, навязанный мне супруг.

Однако, на все это мраморное великолепие я взглянула совсем другими глазами. Теперь мне представлялось, как длинные, чувствительные пальцы шеда скользят по холодному мрамору, чтобы затем, уже при помощи инструментов, уничтожить все несовершенства, каждую лишнюю выбоину, трещинку… по коже побежали мурашки. Картинка, что сложилась в воображении, получилось по неизвестной причине слишком интимной, словно и не холодный мрамор гладили эти пальцы, а меня.

Аантэ остановилась перед одной из статуй, где в камне воплотилась женщина. В отличие от прочих, она была полностью одета — в платье такого же фасона, что были на нас. У женщины были волнистые волосы до пояса, и вся она была узкой в кости. Даже лицо узкое, с выраженными скулами, с кошачьими, приподнятыми к вискам глазами.

— Это мать хозяина, — негромко сообщила Аантэ, — говорят, он ваял ее четыре года, по памяти, и спустя много лет после того, как она погибла.

— И как она погибла? — эхом откликнулась я, ожидая услышать что-нибудь вроде «родовая горячка».

— Ее убили людские маги, — таков был ответ, — довольно давно уже. Была подстроена ловушка, разрывающая наш тоннель, и…

— Немудрено, что никто не хочет создавать это самое промежуточное звено, — пробормотала я, все ещё рассматривая женщину.

Люди убили ее, убили королеву. Но сколько людей погибло, проваливаясь в разрывы нашей реальности?

Думать об этом было неприятно, и я медленно пошла дальше, в арку, образованную кронами. Там, у корней деревьев, уже собирался мрак — словно вата, которой тщательно укутали основания стволов. Аантэ задержалась перед статуей, что-то бормоча себе под нос, затем поспешила следом.

Наступал вечер.

А за ним придет и ночь.

Наша первая ночь с Эрисом Аш-исси.

Я поежилась. Как это будет? Каким он будет со мной? Мы, мягко говоря, не любили друг друга, так что ничего хорошего ждать не приходилось.