Лорд Хаоса

Обернувшись, Орион посмотрел на меня. На мгновение маска уверенности сползла, и я увидела, что за красивой внешностью скрывается боль, всепоглощающая боль. Но в следующий миг выражение его лица снова сделалось непроницаемым.

– Пытаешься отточить на мне навыки психотерапевта, Роуэн? Не трать время даром: это понятие из мира смертных, а у тебя даже квалификации нет.

– Ничего подобного. Я просто стараюсь разобраться, из-за чего ты стал таким придурком.

Мы почти дошли до пещер, и Орион одарил меня мимолетной улыбкой.

– Однажды я пробовал быть милым. Оказалось, что это скучно и недостойно меня.

Он все время только и делал, что рассказывал о том, каким является: безжалостным, смертоносным, лишенным сочувствия. Как сам же однажды выразился, «не скрываю своих недостатков и не лгу о себе».

Интересно, он всегда таким был или изменился из-за любви? Орион был глубоко предан своим родным, а их у него отняли. Возможно, ничто не пугало его сильнее перспективы вновь пережить ту боль.

А может, как он и предполагал, дело было в моей собственной безнадежной наивности.

Пробившийся из-за облаков солнечный луч осветил окружающие нас заиндевелые камни, делая их похожими на алмазное море. Дыхание вырывалось облачками пара, которые клубились у лица. Серую землю у входа в пещеры слегка присыпала снежная пыль. Поскользнувшись, я неловко замахала руками, чтобы устоять на ногах.

Бросив на меня прощальный взгляд, Орион шагнул в одну из пещер, и я поспешила за ним. Царящая внутри темнота казалась осязаемой, со всех сторон нас окутывала тишина. В надежде сориентироваться я шарила рукой по стене, пока Орион не зажег огонь у себя на ладони. Свет и тени заметались среди песочного цвета сводов, отражаясь от свешивающихся до самого пола сталактитов и изогнутых каменных колонн.

Хрупкий лед трескался под ногами, заставляя нервы накаляться до предела. Чувство тревоги лишь усилилось, когда ледяной ветер погасил мерцающее в руке Ориона пламя.

Нас окружили прорезавшиеся сквозь тьму всполохи красного света, образующие буквы странного алфавита.

– Так все и начинается, – пояснил Орион. – Ты наверняка слышала выражение «письмена на стене»? Предположительно, это божественный приговор. «Душу твою взвесили и сочли недостойной». В чистилище каждый вынужден смотреть в лицо своим поступкам. В какой-то момент даже трудно отличить реальность от галлюцинаций.

Я глубоко вздохнула.

– Как же я узнаю, когда все закончится?

– Письмена исчезнут. – Голос Ориона стал отдаляться и стихать. – Увидимся по ту сторону.

Я попыталась вызвать собственный огонь, но хоть и ощутила прилив магии и ее искру, а ладонь потеплела, большего добиться не смогла.

Всюду слышался шепот множества существ. Одни окликали меня, другие звали Мортану, произнося ее имя насмешливо и нараспев. Словно целый хор монотонных перешептываний.

– Орион? – Мой голос звучал приглушенно, утопая в шелестящем море. Как шепот мог быть таким громким?

Вокруг стали появляться символы – кроваво-красные росчерки во тьме, – но я не понимала их значения.

За спиной раздался исполненный муки вопль, заполнивший всю пещеру. Обернувшись, я увидела распластанную по полу фигуру, освещенную слабым светом. Она ползла вперед, но имелось в ней что-то неправильное: руки и ноги согнуты под странными углами, голова склонена на грудь. Неприятно было смотреть на ее изуродованные конечности.

«Может, это демон? Кожа выглядит обугленной и потрескавшейся…»

Я отступила на шаг.

– Вам нужна помощь?

«Это не по-настоящему, правда ведь? Орион предупреждал, что демоны будут дурить мне голову».

Я закрыла глаза в надежде, что, когда открою их снова, ужасное существо исчезнет. Увы, оно никуда не делось, но подползало все ближе на своих вывернутых конечностях.

Теплый свет снова заиграл на стенах пещеры, послышался скрип.

«Хочешь узнать, как ты умрешь?» – прорычал чей-то голос.

– Нет, черт подери. Но разве у меня есть выбор?

На одной из стен заколыхались тени, гипнотически двигаясь вперед и назад, вперед и назад – пока наконец не обрели четкие очертания. В петле болталось тело женщины с согнутой под углом шеей и свисающими вниз волосами. Рыжими волосами и бледной кожей, а платье на ней было черное – такое же, как сейчас на мне.

Меня обуял ужас.

Из пещеры я перенеслась прямиком к подножию Гэллоуз-Хилл. На расположенном посередине склона скалистом уступе рос высокий вяз, раскинувший шишковатые сучья, на фоне серого неба кажущиеся зазубренными черными росчерками.

Я стояла у холма и, запрокинув голову, не сводила глаз со своего раскачивающегося на веревке двойника, чьи ноги дергались, будто танцуя над каменной пропастью. Ветка прогибалась и скрипела под ее весом, а судороги, казалось, длились целую вечность. Позади я различила еще четыре тела: все женщины с фиолетовой кожей и окоченевшими конечностями.

Я не могла пошевелиться.

Мне кричали, будто я принесла в жертву «своих сородичей», но теперь хотелось заорать самой. Как долго это будет продолжаться?