Лорд Клайд

Аналитик открыл примерно через минуту и вместо приветствия спокойно произнес:

– Да, это правда.

– Откуда? – опешила Лайнира; приготовленные слова куда-то запропастились.

– Когда Леди Халькана ругается с дочерью так, что слышит половина лагеря, – Клайд посторонился, пропуская гостью в дом, – а затем упомянутая дочь разыскивает меня по всем местам, где я обычно бываю, то можно сделать определенные выводы.

– Значит, мама права, – Лайнира плюхнулась в первое попавшееся кресло. – И вы… ты… – она запнулась на обращении.

– «Ты» в данном случае подойдет, – указал Клайд.

– Ты – действительно мой отец.

– Да.

Некоторое время Лайнира молчала, наблюдая за тем, как Аналитик садится за терминал и вновь включает голографическую тактическую программу, с которой работал до этого. Потом не выдержала:

– И это все?

– А чего ты ожидала? – в голосе Клайда проскользнула тень удивления.

– Объяснения хотя бы! Ты ведь знал обо мне! И за двадцать лет… ни разу…

Клайд вздохнул и Лайнира осеклась – столь неожиданным это было. Потом Аналитик встал, повернул кресло, оказавшись лицом к девушке. И после этого заговорил.

– Прежде всего – не двадцать, а десять. До этого я не подозревал о существовании дочери. А потом увидел Халькану с десятилетней девочкой, обратил внимание на некоторые жесты и поведение… – он задумчиво потер висок, и Лайнира вздрогнула: она сама часто поступала так же, и не понимала, почему мать так бесит этот жест.

Заметив, как изменилось ее лицо, Клайд кивнул:

– Да, и это в том числе. Я к тому времени уже был аналитиком.

– И что… никакой реакции не было?

– А зачем? Халькана тебя хорошо воспитывала.

– Вот надо же, – разозлилась Лайнира, – просто так говоришь дочери, что тебе было на нее плевать!

– Во-первых, я этого не говорил, – по-прежнему спокойно заметил Клайд. – А во-вторых, если бы я начал каяться и сожалеть об упущенном – ты бы мне поверила?

– Скорее инфаркт бы получила, – фыркнула девушка, представив картину.

– Халькана предлагала мне обучать тебя, – продолжил Клайд. – Я отказался.

– Почему? – Лайнира знала, что в Ордене большинство родителей не обучали своих детей, но прямого запрета на это не было.

– Я не знаю, какой из меня учитель. Я уверен, что буду требовать от ученика того же, что и от себя. Твой характер пришлось бы переламывать. Лорд Саймин сделал из тебя бойца; я бы мог сломать и сделать своим отражением. Или не смог бы. Но ставить эксперименты на своей дочери я не хочу.

– Что так? Нерационально?

– Для меня – да, – коротко ответил Клайд и вновь повернулся к терминалу.

Некоторое время Лайнира наблюдала за голограммами. Потом спросила:

– А почему ты не пытался обучить потом… Ты ведь во многом мастер.

– Я никогда не был о себе высокого мнения – потому что слишком хорошо себя знаю, – Клайд изменил базовые условия и вновь запустил программу. – Я аналитик и боец. Хороший. Но есть вещи, в которых я уступаю другим, тому же Лорду Элкоту…

– Элкоту? – удивленно вскинула брови Лайнира. – Знаю. Трепло и бабник.

– Несомненно. А еще – отменный боец, что тоже несомненно.

– Он? Боец? Да с чего…

– Лорд Сэйджер не воспитывал плохих воинов.

– А он тут при чем? – не поняла Лайнира. – Он ведь Элкота не учил.

– Он учил Леди Фьенн. А она – наставница Лорда Элкота. Сомневаюсь, что она воспитала бы бездарность. Это первый фактор.

– А остальные?

– Он возвращается с опасных заданий. Иногда – один из группы. Это подразумевает способность выживать, куда более высокую, чем у простого «трепла и бабника», – Клайд в точности скопировал интонацию собеседницы. – Кроме того, любой его знакомый при упоминании Лорда Элкота отреагирует именно этой фразой. Сложившееся впечатление, которое он старательно поддерживает. А когда кто-то усиленно поддерживает подобный образ – то очень часто за ним есть что-то еще.

Можно взять одну-две черты своего характера, сделать их максимально яркими – и тем самым убедить всех, что лишь эти черты в личности и есть. А подлинный характер – скрыть за ними. Это один из наиболее успешных методов психологической маскировки. Не сомневаюсь, что Лорд Элкот действительно разговорчив и охоч до женщин – но в нем есть куда больше. Как и во многих.

– Так уж и многих! – возмутилась Лайнира. – Что, например… – она подумала и выпалила первые пришедшие в голову имена: – Хэллер и Эльтейн – тоже?

– Интересный пример, – невозмутимо заметил Клайд. – В точности подтверждающий мои слова. Лорд Хэллер был известен пьянством, но был превосходным оружейником. Моя броня – его работа; фактически, мы ее создавали вместе.

– То есть?

– Не в смысле техники – я очень слабо разбираюсь в металлургии. Но мы делали доспех именно для меня, а не просто для человека моего роста и сложения, поэтому я давал советы. Так вот, Лорд Хэллер был отличным мастером. А Леди Эльтейн владела световым кнутом – редкое искусство. Никто, достигший мастерства в какой-либо области, не может быть ничтожеством.

– Но… если вы об этом знаете… почему не рассказываете?

– А зачем?

– Ну… – растерялась Лайнира. – Ну, чтобы…