Лорд, который влюбился 2 (СИ)

— Что именно было? — подтолкнул Фикс.

— Часы замедлились, и команда проторчала в игровой реальности несколько дней. — Лучше бы Максион промолчал, потому что ничуть не успокоил!

— Я не хочу сидеть тут несколько дней, — сказала, дрогнув.

— Можем поубивать друг друга и тогда сразу перенесемся в академию, — подал голос еще один успокаиватель, Гиб.

Я сперва онемела, а когда развернулась и открыла рот, чтобы рассказать парню о неуместности черного юмора, из-за деревьев вышла фигура, укутанная в длинный балахон.

Кровь в венах похолодела, дыхание замерло, ноги примерзли к земле, потому что… к нам шагал настоящий алларин. Он был легко узнаваем не столько по одежде, сколько по яркому изумрудному свечению глаз.

Еще шаг, и мы прижались друг к другу, понимая, что против алларина не выстоять. А самое мерзкое — жрецы мертвой магии не убивают таких как мы. Они, как ядовитые пауки, пытаются впрыснуть в кровь свою силу, чтобы продлить агонию. То есть если алларин до нас доберется, не факт, что «умрем» и окажемся в безопасных стенах альма-матер. Если он пробьет защиту, то вообще не понятно, что будет.

Впрочем, и это оказалось не самым страшным…

— Мне мерещится или… — начал Гиберт и осекся.

— Не мерещится, — отозвался Максион. — Это наш Ют.

* * *

Рэйнер Варкрос

Все-таки история — занятная дисциплина. Считается, что пишут ее победители, но это не всегда так. Историю могут написать и невежество, и небрежность, и безалаберность, и даже подлость. Чем глубже я погружался в воспоминания оруженосца, тем сложнее было держать спокойное лицо.

Когда-то давно я уже присутствовал при споре на эту тему. Причем спор случился здесь, в Академии Ривенстэйл. Один из моих сокурсников, будучи ярым поклонником Первой битвы, решил подискутировать с преподавателем истории, заявив, будто есть мнение, что Токс Акстер, бросивший вызов Повелителю Мертвых земель, от поединка отказался. Что вместо него с Повелителем, или, как называют в самих Мертвых землях, Верховным, дрался кто-то другой.

Преподаватель тогда высмеял, а нам… да как-то без разницы было. Лично я недолюбливал Акстеров всегда, сколько себя помнил, и их победами, как и поражениями, не интересовался от слова «совсем».

Да и сокурсник этот… Он был из тех, кто везде ищет какой-нибудь обман и постоянно во всем сомневается. Его отчислили в середине третьего курса за неуспеваемость. Боевую магию парень не потянул.

А теперь… я сидел и читал рассказ очевидца, который утверждал, что Токс Акстер от поединка действительно отказался. Причем сделал это в самый последний момент, когда избранные воины с обеих сторон уже собрались в закрытый круг.

Он должен был шагнуть вперед, но едва Верховный перешел в боевую ипостась, Акстер заледенел и с места не сдвинулся. Когда стало понятно, что драться Токс не в состоянии, а с губ самого Акстера слетели слова о признании поражения, Верховный расхохотался. Просто поединок был попыткой прекратить кровопролитие. Наши отчаянно проигрывали и, вызвав Верховного, Токс озвучил условие — кто победит в поединке, тот выиграет весь бой.

Токс обещал, что отряды имперцев сложат оружие и склонят головы перед Верховным, но если победит сам Токс, то отряды, возглавляемые алларинами, отступят. Фактически он пытался спасти остатки имперской армии, а в итоге…

Вместо Акстера вышел Шейн Тизар.

Повелитель Мертвых земель окинул мага взглядом и согласился на замену, пророкотав, что победить без боя неинтересно. Только Шейн оказался слишком силен, ловок и искусен. Он не убил Верховного, но все-таки победил.

Верховный получил ранение, и как стало известно позже, очень серьезное. Настолько, что вскоре он отошел от дел и передал власть своему племяннику — Вирлу Тихому. Собственно тому, кто правит в Мертвых землях и по сей день.

При упоминании Вирла я скривился и даже отодвинулся от книги — с этим монстром, в отличие от первого, встречался. Не понятно за что подданные дали ему столь безобидное прозвище, мразь он еще та.

Одновременно заныл бок… старая рана словно услышала имя того, кто ее нанес, и ответила. К счастью, все ограничилось вполне терпимыми ощущениями, без приступа, а я опять погрузился в текст.

Что было непонятно — почему в историю вошел не Шейн, а Акстер? Почему во всех учебниках и летописях значился его имя?

После нескольких абзацев пространных рассуждений оруженосец дал ответ на этот вопрос, и я не просто поморщился, а скривился так, будто съел тухлый лимон. Автор книги утверждал, что после завершения поединка, когда Верховный и его свита покинули круг с помощью порталов, а наши воины из круга еще не вышли, Токс упал на колени, вцепившись в ноги Шейна Тизара, и завыл…

Он рыдал, раскаиваясь в своей трусости и кричал о том, что погубил свой род этим позором. Потом принялся молить Шейна о том, чтобы тот его не выдал… Глупая просьба. Очень. Особенно, учитывая тот факт, что Тизар и Акстер были не одни.

Шейна качало от усталости, он тоже был ранен, но не так сильно — что и позволило назвать его победителем, — и вой Акстера привел его на грань бешенства. В итоге Шейн выпалил:

— Хорошо! Не выдам!