Лорд Лондона (ЛП)

— Иди к нему, — сказала она и отошла от кровати. Я взглянул на Фредди, который чертовски побледнел. Он встретился со мной взглядом, и я кивнул ему, чтобы он подошел поближе. Медсестра отошла от кровати, а я встал рядом со стариком.

Его лицо было очень худым, и сам он был кожа да кости, но это был Алфи, черт его дери, Адли. Гребаная живая легенда нашей фирмы.

— Хорошо, папа, — сказал я, и его ошеломленные глаза сфокусировались на мне. Он не двигался, но я знал, что его мышцы сейчас атрофированы после такого длительного бездействия. Папа глубоко вздохнул, я разжал кулак и взял его руку.

Мы никогда не занимались таким дерьмом. Это не для нас. Но прямо сейчас… Мне захотелось взять его за руку.

— Ты помнишь Фредди, — пошутил я и кивнул в сторону Фредди, который стоял, как чертова статуя, по другую сторону от папы.

— Алфи, — сказал Фредди. Папа отреагировал на звук его голоса. Он медленно моргнул, посмотрев на Фредди, и я понял, что он так здоровается.

Я приземлился на кресло рядом с кроватью, когда мои гребаные ноги подкосились. Папа снова повернулся ко мне. Просто смотрел на меня. Мышцы на моем лице напряглись, но я растянул губы в ухмылке.

— Я не думал, что увижусь с тобой снова, — сказал я. Папа глубоко вздохнул. — Думал, ты наконец-то обналичил свои фишки с дьяволом.

Губы папы дрогнули, и он снова медленно моргнул: нет. Этот треск, этот гребаный треск в моей груди вернулся, ноющий и пульсирующий, в горле комок размером с булыжник. Я посмотрел на Ческу, которая наблюдала за нами с едва заметной улыбкой на лице.

— Попалась птичка, — сказал я папе, подмигнув девчонке из Челси, и его взгляд переместился на нее.

— Здравствуйте, мистер Адли, — сказала она, подходя чуть ближе. — Приятно, наконец, познакомиться.

Папа снова посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать. Но тут телефон Фредди запищал, уведомляя о новом сообщении.

— Они только что приехали к доку, — сказал он. — Чак расследует случившееся.

Нахмурившись, я проверил свой телефон, удивляясь, почему мой кузен не позвонил мне. Я же ему сказал. И он всегда отчитывается мне.

Я набрал его номер и уже собирался позвонить, как вдруг Фредди схватил медсестру, которая меняла пакет на одной из папиных капельниц, вытащил пистолет и всадил ей пулю прямо в череп.

Все, черт возьми, будто замедлилось вдвое, когда я увидел, как медсестра упала на пол со все еще широко раскрытыми глазами, и дверь в спальню моего старика распахнулась. Люди в балаклавах и во всем черном ворвались внутрь.

— ЧЕСКА! — закричал я, когда один из мужчин схватил ее, закрывая рот рукой. Я отпустил руку отца и вскочил на ноги. Полез в карман пиджака за пистолетом, но какой-то ублюдок ударил меня сзади электрошокером. Я боролся с током, пульсирующим во мне и пронзающим все изнутри. Когда он ударил меня еще раз, я, черт возьми, упал на пол. Я сопротивлялся, как мог, двигая руками и ногами, полз, чтобы добраться до Чески, которая кричала под рукой ублюдка и пыталась вырваться. Но два урода оттащили меня назад, связали руки и прижали к полу.

— Вам не жить, — прорычал я, не сводя глаз с Чески. — Считайте, что вы оба уже мертвы.

Они подняли меня на ноги, и я услышал щелчок предохранителя. Я попытался заставить себя крепко стоять на ногах, затем моя голова резко повернулась к Фредди, который держал револьвер у головы моего отца.

Чертово время остановилось.

— НЕТ! — крикнул я, когда мой отец встретился со мной взглядом, внимательно посмотрел, медленно моргнув еще раз, как будто прощаясь, и Фредди выстрелил. Что-то внутри меня разлетелось вдребезги вместе с громким грохотом выстрела. Какой бы кусок изношенного троса ни удерживал меня от полной потери себя и поглощения злом, он разорвался.

На этот раз выжить было невозможно. Пуля пробила голову отца, кровь растеклась по подушке позади него.

— Нет! — я снова зарычал и использовал всю свою силу, чтобы бороться с ублюдками, держащими меня, швыряя их на пол.

Удары электрошокера отняли у меня большую часть энергии. Но у них была Ческа. У них была моя девчонка, а Фредди только что застрелил моего отца. Я отошел на несколько футов, волоча ноги по полу, к Ческе, когда один из ублюдков поднялся на колени и снова ударил меня электрошокером, пока мои ноги не подогнулись, и я не рухнул снова. Я повернул голову ко Фредди.

Чертов предатель это Фредди. Я подозревал кого угодно, но не гребаного Фредди.

— Почему? — прорычал я, стиснув зубы, пытаясь собрать хоть какую-то гребаную силу. Ческа издала еще один приглушенный крик, и я перевел взгляд на засранца, который держал ее. Она посмотрела мне в глаза, и я попытался взглядом дать ей понять, чтобы она держалась.

Просто, черт возьми, держалась.

— Почему? — переспросил Фредди, обходя кровать. Я посмотрел на своего старика и почувствовал, как трещина в моей груди взорвалась лавой, обжигающим жаром, наполняющим меня только раскаленной яростью вместо крови. Фредди остановился передо мной, и я представил себе, каково это — обхватить руками горло ублюдка.

Сжимать и смотреть, как его покидает жизнь.

Он был моим братом. Он был моим гребаным братом.