Лорд Престимион

Престимион нахмурился и теребил нижнюю губу, но жестом велел Деккерету продолжать. Он был уверен, что это еще далеко не все.

— Затем, милорд, третий сон. В Граничье Кинтора, когда я охотился на ститмоев вместе с принцем Акбаликом, я совершил ужасный грех. С нами были проводники, люди из Граничья, и мою проводницу сбил с ног ститмой, которого я преследовал, но я был так увлечен охотой, что оставил ее лежать там, где она упала, и побежал за животным. А когда я вернулся много позднее, то обнаружил, что ее убил и частично съел какой-то зверь, питающийся падалью.

— Так вот как это было, — сказал Престимион.

— Что именно, милорд?

— То, что ты сделал. Вот почему ты отправился в Сувраэль. Акбалик писал нам, будто ты что-то такое совершил в Кинторе, чего очень стыдишься, и отправился в Сувраэль в надежде испытать там тяжкие страдания, чтобы искупить этот грех.

Деккерет залился краской.

— Я бы не хотел обсуждать это. Но вы просили меня рассказать вам, как машина Барджазида подействовала на мой мозг. С ее помощью он проник в него, милорд, обнаружил там историю охоты на ститмоев, и заставил меня снова пережить ее. Только мне было в десять раз больнее, чем в действительности, потому что на этот раз я все время знал, что должно произойти, но не мог предотвратить это. В кульминационный момент сна Барджазид оказался вместе со мной в заснеженном лесу и стал расспрашивать меня, почему я бросил охотницу ради погони за ститмоем. Он желал знать все подробности, что я чувствовал, когда поставил удовольствие от охоты выше человеческой жизни, было ли мне стыдно и как я собираюсь справиться с чувством вины. И я ответил ему во сне: «Разве ты мой судья?» А он ответил: «Конечно. Видишь мое лицо?» И он снял с себя лицо, как человек снимает маску, а под ним оказалось другое лицо, насмешливое, смеющееся, и это лицо было моим собственным, милорд. Это лицо было моим.

Он сильно сгорбился и отвел глаза. Казалось, его даже сейчас приводит в, ужас одно воспоминание об этом.

— Вы не рассказывали мне такие подробности, когда в первый раз излагали эту историю, — заметила Вараиль. — О женщине, об охоте, о маске…

— Нет, миледи. Я думал, что говорить об этом слишком страшно. Но ведь меня попросил корональ, и я…

— Да, попросил, — сказал Престимион. — Что произошло потом?

— Я проснулся. Мне было очень больно. Увидел Барджазида, который еще держал в руках свою машину. Схватил его, вырвал у него признание, сказал ему, что арестую его и отвезу назад в Замок, чтобы вы обо всем узнали.

— Но я был слишком занят другими делами и не стал слушать, — сказал Престимион. — А теперь Барджазид вот-вот передаст эту штуку Дантирии Самбайлу.

— Я все объяснил лорду Септаху Мелайну, милорд.

Он отдал приказ перехватить Барджазида и его сына, если удастся.

— Вот именно! Если удастся. Но ведь в его распоряжении машина, которая позволяет ему изменять реальность. Он пройдет сквозь патрульные кордоны, как вышел из туннелей, а затем из самого Замка.

Престимион встал.

— Пойдемте со мной, вы оба. Думаю, мне стоит обсудить это дело с матерью.

Леди Терисса, сидя за своим письменным столом в маленьком личном кабинете, в мрачном молчании слушала Престимиона, который коротко пересказал ей историю Деккерета. Даже когда он закончил, она еще какое-то время молчала.

Потом сказала:

— Это реальная опасность, Престимион.

— Да, я понимаю.

— Он уже присоединился к войскам прокуратора?

— У меня нет способа это выяснить. Но я полагаю, что еще нет. Даже с помощью этого дьявольского устройства ему все же нелегко будет пробраться сквозь Каджит-Кабулон и найти Дантирию Самбайла на побережье Стойена.

— Думаю, ты прав. Вероятно, он еще не доехал.

Если бы он уже добрался до Дантирии Самбайла, он бы начал использовать машину, чтобы увеличить эпидемию безумия. Мы бы услышали, что целые города сходят с ума, тебе не кажется?

— Я в этом уверен, — сказал Деккерет, который стоял в сторонке, явно полный священного трепета от того, что находится в самом сокровенном святилище Хозяйки Острова. Произнеся эти слова, он был поражен собственной смелостью, тем, что открыл рот без приказа в присутствии двух из трех властителей Планеты, и даже слегка втянул голову в плечи, словно хотел скрыться от взглядов. Но леди Терисса улыбнулась и знаком велела ему продолжать, и он продолжил:

— Я мало знаю о прокураторе, но слышал о нем только плохое, а вот Барджазида знаю очень хорошо.

Думаю, он способен использовать машину так, как того захочет Дантирия Самбайл.

— Но действительно ли она обладает такой силой, как ты говоришь? У нас здесь, на Острове, есть устройства, которые могут очень глубоко проникать в мозг.

Но ни одного такого, которое может заставить человека встать во сне и уйти в смертельно опасную пустыню.

Или превратить один сон в другой.

— Тот, который ты мне позволила испытать, мама, тот серебряный обруч, когда мы пили вино толкователей снов, — это самый мощный прибор, который здесь есть?