Лорд Системы 14 (СИ)

Магесса находит мою фигуру среди рядов солдат и пробивается ближе

— Спали их к чертям! — указываю я на слаймов.

И та с улыбкой разгоняет игроков перед собой, чтобы сразу после выстрелить мощной струёй пламени.

Моментально следует булькающий визг монстров.

Похоже, огонёк им явно не по нраву!

— Используйте факелы и магию, чтобы уничтожить их! — звучит моя команда.

Чуйка шипит благим матом, и я припадаю к земле вместе с Третьим.

Над нами свистят стрелы, которые просто выстреливают из стен.

Чёрт, ловушки — ещё одна заноза в нашей заднице.

Не зря фанатики называют себя «архитекторы». Понастроили они здесь действительно много чего. Будь наши силы хотя бы равны, и захватить башню нам бы ни за что не удалось. Но перевес слишком велик.

Медленно, не без неурядиц, но мы продвигаемся к вершине башни.

Ни высшие архитекторы, ни остатки фанатиков, ни не пойми откуда взявшиеся монстры или ловушки — ничто не в состоянии остановить мощь Союза.

Именно в этой битве показана вся сила союзной армии.

Изменённые прикрывают товарищей от ловушек.

Фалангисты и валькирии держат единый строй, не позволяя противнику смешать ряды и внести хаос.

Воины Киото и Винданда с яростью идут в атаку, не останавливаясь ни перед чем.

А паладины в состоянии сдержать любого неприятеля до подхода подкрепления.

Так мы преодолеваем третий этаж, четвёртый, пятый, шестой…

Вплоть до того момента пока наверху не остаётся никого. Никого, кроме зачинщика всего этого беспредела.

И к которому у меня накопилось немало вопросов.

* * *

И вот она заветная дверь.

Вершина Вавилонской Башни.

Прущая с неумолимой силой вверх железная колонна войск замирает перед ней и расступается, пропуская меня вперёд, к самому входу

Я неспешно открываю дверь и шагаю внутрь.

Где меня ожидает один лишь Стервятник.

— I was waiting for you, Lord Shurik, — приглашающим жестом он указывает на кресло напротив себя.

Третий замирает у двери снаружи, останавливая волну наступающих. Я уверен, что смогу справиться с любой неожиданностью, так что не опасаюсь оставаться один на один со Стервятником. А вот моё любопытство гораздо сильнее.

Кем бы ни был нынешний правитель Вавилона, но уж точно не дураком. Именно он, а не Меджнун, придумал схему, благодаря которому «свободный город» так быстро вырос и стал главной силой в регионе.

Схему жестокую, подлую, но работающую. Мне трудно понять, из-за чего этот прагматичный человек решился на отчаянный переворот, а после на крайне рискованную войну. Ради чего это всё? Пазл в моем сознании до сих пор не складывается в единую картину.

В нём не хватает какой-то детали, и я надеюсь узнать о ней сейчас.

— Я полагал, ты устроишь очередную ловушку или попробуешь выкинуть ещё какой-то трюк, — с сомнением выдаю я, осматривая скромное убранство помещения.

— А какой смысл, — отвечает на все том же английском мужчина, пожимая плечами. — Ведь я и так знал, что ничто из этого не сможет остановить ни тебя, ни твоих людей.

— Тогда для чего всё это? Зачем сопротивляться тому, чего уже не избежать? — спрашиваю я, садясь напротив собеседника. — К чему все эти смерти?

Стервятник же берёт бутыль с системным сидром и разливает её в два бокала. Всё выглядит так, словно он действительно ждал меня.

— Можешь не волноваться, не отравлено, — криво ухмыляется Стервятник. — А если и так, то я всё равно умру первым, — вздыхает он и делает большой глоток.

Взяв бокал и покрутив его содержимое по стенкам, я также пробую напиток.

После чего сверяюсь с сообщениями Системы.

Да, простой сидр.

— Мы так и не были представлены лично, — говорю я. — Не смотря на столь бурную конфронтацию нам так и не удалось пересечься.

— Разве? — улыбается Стервятник. — А как же наша короткая встреча в твой первый визит города?

Я хмурю брови, вглядываясь в его лицо и не в силах вспомнить.

А затем… передо мной всплывает образ бедняка, который продавал Болотную ягоду прямо на ступенях банка и который больше смахивал на безумца или персонажа какой-то старой восточной сказки.

— Тут строят две башни. Одну — вверх, вторую — вниз. И первая нужна, чтобы росла вторая, — цитирую я слова старика. — Так это был ты…

— А кто же ещё? — смеётся Стервятник, — Порой, чтобы держать руку на пульсе и знать всё и вся, следует спуститься со своего позолоченного трона и поравняться с самыми отпетыми бедняками. Самые мудрые правители те, кто знает свою державу изнутри.

После того, что я увидел на опустевших улицах Вавилона, я бы с ним поспорил. Но сейчас, какой в этом смысл? Куда важнее, к чему он ведёт. Поэтому я продолжаю спрашивать, тем более, что старик и сам не прочь поговорить.

— Ты тогда сказал, что одна башня нужна для роста второй. Ты говорил про саму структуру Вавилона? Про всю эту мошенническую пирамиду рабства, обнищания людей и их порабощения, — интересуюсь я. — Я же правильно тебя понял тогда?

— Отчасти, — соглашается Стервятник. — Для кого-то Вавилонская Башня являлась просто способом «отмыть бабки». Для кого-то она стала идеей фикс. Мечтой о светлом будущем. А для кого-то прикрытием для чего-то большего.

— И чем она по итогу является? — наклоняюсь я вперёд.