Лорд в кандалах (СИ)

«Наконец-то правильный вопрос! И всего-то три подзатыльника! Прогресс! Тебе нужно быть активным, сын. Заводи знакомства, связи, веди деловую жизнь. Будь максимально на виду в тех границах, что выделены таким как мы. Не призывай Ад ради забавы или мести, пробуй обойтись золотом и связями. Дружи с другими Древними, пей с ними, женись на одной из их дочерей. Все рода, кроме Муров, затворники, они все будут тебе рады! Выделяйся, будь на устах, не живи тихо и незаметно! Я знаю, что ты у меня активный мальчик, ты справишься!»

«Я все равно не понимаю, зачем это нужно, отец. Только не бей меня снова! Голова гудит!»

«Мелкий дурак… Тебе дядя Талон рассказывал, чем мы занимаемся? Рассказывал про зеркальные маски? Нет? Я же его просил!»

«Он рассказывал, отец! Не злись!»

«Тогда плохо, что ты ничего не понял. Значит, тебя ждут розги. Ударов пятнадцати хватит. Не всхлипывай, а слушай! Твои знакомые не должны видеть в тебе зеркальную маску! Не должны видеть демонического прислужника! Они должны видеть Эмберхарта, говорить о его делах и словах! Помни, Робби, именно Ад населен разумными существами, чья аристократия умнее людей! Вечными разумными существами, что обладают огромным могуществом, вечной жизнью, изощренным разумом! А знаешь, что еще они делают, Робби? Они мучают души. Тебе нужно стараться всю свою жизнь, чтобы страх перед Адом не застил окружающим глаза. Они не должны его видеть в тебе! Понял?! Ты понял?!»

«Понял! Понял! Я повторю тебе это всё слово в слово завтра!»

«Послезавтра. Завтра меня ждут во дворце»

«Хорошо, отец. А можно спросить? А почему Кайверна Эмберхарта звали Черноглазым?»

«А… это. У него просто всю жизнь были совершенно черные глаза. Из-за демона. Тот был слишком силен для человеческой плоти»

Роберт неловко дёрнулся на кресле, просыпаясь. Выпрямил ноги, не обращая внимание на стук и звон покатившихся пустых бутылок. Сморщился. Старый сон. Его самый длинный разговор с отцом за всю жизнь. Он помнит его до сих пор.

Еще бы не помнить. Лорду Роберту Эмберхарту пришлось пять… целых пять раз повторять этот разговор со своими детьми. Оливер, Кристофер, Скарлет, Александер… и Алистер. До того случая. До того дня, как в действие вступил план. Что же получается, все его дети мертвы? Как иронично.

Определенно нужно выпить еще.

Расхристанный человек, безвольно раскинувшийся в кресле, пьет, вспоминая своих детей, свою жизнь, свои решения и ошибки. Его мысли опустошены от эмоций, целей впереди нет, а делать все равно больше нечего. Хорошенько набравшись, он взглянет в стоящее возле кресла ростовое зеркало с прихотливой металлической оправой, посверлит его взглядом, а затем… затем он признается себе. Вслух.

— Я хотел быть третьим, — внятно скажет пьяный в дым Роберт Эмберхарт, — Третьим! После основателя, после Кайверна. Всего лишь третьим! Целым третьим! Вы представляете, насколько это тяжело, стать третьим среди Эмберхартов, эй, вы?!! Вы!!! Я…

Он снова уснет, исчерпав себя в этом приступе откровенности. А затем, когда до берегов Японии будет всего трое суток полёта, некий бывший граф прекратит алкогольные игрища и станет искать ответ на еще один вопрос, требующий предельной откровенности от самого себя.

Простой вопрос. А что он, Роберт Эмберхарт, собственно, теперь хочет?

Глава 20

— Буря закончилась, милорд. Как вы и изволили сообщать ранее, зона перед контрольным пунктом Камикочи вновь безопасна. Мистер Ятагами и мистер Зедд шлют вам свою благодарность. Восстановление путей уже начато.

— Отлично, мистер Уокер. Прекрасные новости.

— Вы куда-то собираетесь, сэр? Прямо с утра? Мне сопровождать вас?

— Не стоит. Отправлюсь в Хагонэ по делам, с собой возьму Момо.

— Как будет угодно, милорд.

Взмыленная и раскрасневшаяся Праудмур была обнаружена мной на полосе препятствий, созданной для тренировки наиболее перспективных рекрутов. Сейчас, на этом временно освобожденном японскими силами полигоне, она тренировалась вместе с 50-ю венгерскими наемниками, прибывшими ко мне на дирижаблях князя Распутина. Эти лесные стрелки, предпочитающие носить на себе минимум брони, были благоразумно отправлены капитаном «Ржавых псов» в увольнительную, от чего и проводили время между тренировками и пьянками. Сейчас было время тренировок.

Мне сразу захотелось Регине поаплодировать. Полоса, созданная под японских женщин, была довольно простой, но европейцы решили это компенсировать сериями заходов без передышек. Если все ямы, стены, вкопанные пни и прочее бывшая майор могла проходить без особого напряжения, не слишком-то отличаясь по комплекции от японок, то вот поддерживать темп и частоту, с которыми полоса проходилась здоровыми выносливыми мужиками? Совсем другое дело.

Венгры поглядывали на измазанную в грязи рыжую воительницу с нескрываемым уважением и интересом. Рыжая, несмотря на то что выглядела вымотанной, всем своим видом задиристо демонстрировала отдувающимся рослым венграм, что далеко не прочь еще несколько раз поваляться в грязи и похватать заноз.