Лорды Белого замка

С наслаждением потягиваясь, Фульк слез с кровати и стал одеваться. Мод вздохнула и последовала примеру мужа, разыскивая свою одежду по всей комнате.

Все еще купаясь в последних отблесках наслаждения, она отправилась проводить мужа и вместе с его отрядом доехала до опушки Бэббинвудского леса, где обычно кормились свиньи. Деревья уже оделись в зимнее: поросли зеленым мхом с северной стороны. Ветер ревел в ветвях, как невидимое свирепое чудовище, особенно буйствуя в вершинах деревьев. У земли же раздавались потрескивание старого уставшего дерева, звяканье упряжи и глухой стук копыт, смягченный мягким коричневым ковром опавшей листвы.

Мод сопровождала Фулька еще пару миль, а затем решила, что пора отправляться в обратный путь. Правда, здесь еще было безопасно, но она не хотела задерживать мужа: знала, что без нее он поскачет быстрее.

– Храни тебя Господь, – сказала Мод, притронувшись к его руке.

– И тебя тоже.

Она смотрела мужу вслед, пока отблески кольчуг и цветные щиты не перестали мелькать между черными стволами. После чего в сопровождении четырех солдат гарнизона по вернула к Уиттингтону.

Они уже доехали до опушки леса, видна была дорога к деревне, когда все и случилось. Внезапно послышался громкий стон умирающего дерева. Мод подняла голову, вскрикнула и рванула поводья, но было слишком поздно. Старый бук, переживший все бури со времен Вильгельма Завоевателя, вдруг рухнул на несчастную гнедую лошадку, мгновенно сломав ей шею. Кобыла выгнула спину и упала, прижав собой Мод.

Все произошло очень быстро, все происходило очень медленно. Мод неподвижным взглядом уставилась в небо и на высокие черные ветки, качающиеся, как руки огромной толпы людей. Она не чувствовала боли, потому что ноги вдруг онемели.

– Я в порядке, – сказала Мод на удивление ясным голосом склонившимся над нею перепуганным мужчинам.

Она зацепилась взглядом за большое оранжевое пятно лишайника на коре упавшего дерева. Нет, ничего на самом деле не было. Всего лишь сон, яркий всплеск воображения, что-то вроде галлюцинации, вызванной ядовитыми грибами. Мод решила, что раз все досталось ей, то теперь Фульк будет в безопасности. Значит, так и надо.

Четыре солдата приподняли рычагом дерево и сдвинули его с лошади, а потом оттащили ту от Мод. Лишившись ее теплой тяжести, женщина начала дрожать. Мод никак не могла унять стучавшие зубы. Ниже пояса она ничего не чувствовала. Не испытывала ни малейшей боли, когда ее подняли, посадили на лошадь и провезли последние полмили до замка.

– Миледи, надо немедленно послать за милордом, – встревоженно проговорил Ральф Грас.

– Нет! – вскинулась Мод. – Фульк отправился в дозор, и не стоит отвлекать его по пустякам. Ничего страшного со мной не случилось. Полежу пару дней в постели, и все пройдет. – Ее голос звенел решительностью. Если верить, что все хорошо, то так оно на самом деле и будет.

Подбежала Кларисса, таща за собой Мабиль. Мод улыбнулась и беспечно рассказала младшей дочери о происшествии, сурово зыркнув на рыцарей, чтобы придержали языки и не пугали ребенка. Хоть Мабиль связывала с реальным миром лишь тонкая ниточка, но все же девочка не окончательно от него отстранилась.

Кларисса кинулась согревать постель горячим камнем и подкинула в жаровню еще одну порцию угля.

Ральф Грас покачал головой:

– Не нравится мне, что миледи говорит, будто совсем не чувствует боли, – это очень плохой знак.

Кларисса бросила взгляд на кровать, куда двое солдат из сопровождения осторожно укладывали Мод. Глаза у нее были закрыты, а лицо сильно побледнело.

– Вот что, Ральф, не слушайте миледи. Мало ли что она запретила посылать за мужем. Немедленно известите милорда. Если что, отвечать буду я.

Он коротко кивнул и вышел.

Кларисса подошла к кровати и потрогала ноги Мод:

– Вы точно ничего не чувствуете? Можете пошевелить пальцами?

Мод нахмурилась, вся напряглась, закусив губу, и, чувствуя, как к ней подступает страх, с досадой выговорила:

– Ни на дюйм.

Кларисса очень осторожно подняла юбку приемной матери – и ахнула.

Мод приподнялась и в ужасе и отчаянии уставилась на распухающий багровый синяк. Такого она не видела даже у рыцарей, пострадавших от ударов моргенштерна и булавы.

– И неудивительно, – сказала она, глухо стукнувшись затылком о подушки. От холодного пота взмокли ладони, подмышки и лоб. «Дева Мария, Пресвятая Богородица…»

– Я сделаю холодный компресс, – сказала Кларисса.

Она явно пребывала в замешательстве. Компресс тут не поможет, и обе женщины это прекрасно понимали. Они обменялись быстрыми взглядами.

– Я послала за Фульком, – сказала Кларисса.

Мод сердито покачала головой:

– Зря. Ему и так тяжело, и я не хочу, чтобы он видел меня такой. – Надо же, не прошло и трех часов с тех пор, как они вместе возлежали в этой постели и разговаривали о том, не завести ли им еще одного ребенка. А теперь… Она положила руку на живот. – Я обязательно поправлюсь, потихоньку.

– Конечно поправитесь!

Их глаза снова встретились. Язык говорил одно, а ум подсказывал совсем иное. Мод откинула голову на подушки и закрыла глаза.