Лорды Белого замка

Фицуорин поднялся. Сердце гулко стучало, во рту пересохло. «Только не делай никаких глупостей», – напомнил он себе. Старательно сдерживаясь, Фульк заговорил медленно, четко проговаривая каждое слово, чтобы собравшиеся ясно и без ошибки услышали все:

– В соответствии с общим правом, замок, земли и служебные постройки Уиттингтона принадлежат мне на законном основании, ибо я унаследовал имущество от своего отца. Исходя из этого, я предлагаю вам в качестве рельефа[14] сто марок за баронские владения, включая Уиттингтон, который во времена правления вашего прадеда, короля Генриха Первого, был утвержден в качестве родового поместья Фицуоринов.

Иоанн внимательно смотрел на Фулька и вертел на указательном пальце большой перстень с аметистом. Хьюберт Уолтер выступил вперед и, сверкнув золотой вышивкой на ризе, воздел руки, чтобы выглядеть как можно внушительнее.

– Позвольте мне сказать, ваше величество?

Иоанн жестом выразил согласие, но на лице его явственно читалась досада.

– Покойный король Ричард, ваш брат, повелел закрепить права на обладание Уиттингтоном за семейством Фицуорин и передать Морису Фицроджеру и его наследникам в качестве компенсации другое поместье. Окончательные документы так и не были подписаны, но лишь по причине внезапной кончины короля Ричарда. У меня все бумаги с собой, как подтверждение решения, которое я, в свою очередь, одобрил, будучи юстициарием.

Досада Иоанна стала еще сильнее.

– Ричард мертв, – резко сказал он, – а вы больше не мой юстициарий. Я уже даровал Уиттингтон своему доброму слуге Морису Фицроджеру де Поуису за пятьдесят марок, и мое решение останется в силе, вне зависимости от того, довольны им остальные или нет. Фульк Фицуорин принесет вассальную клятву за фьефы[15], которыми их семейство владело на момент смерти его отца. Не больше и не меньше.

Фульк сжал кулаки, борясь с обжигающей волной гнева.

– На моей стороне закон, – хрипло сказал он. – А вы нарушаете его из мелочного тщеславия, из-за давних обид.

– Следи за языком, Фицуорин, а не то вообще останешься без земли! – пригрозил Иоанн. Глаза его горели триумфальным блеском.

Уильям, преклонивший колено рядом с Фульком, моментально вскочил и схватился рукой за несуществующие ножны. В ту же секунду из группы придворных выступил Морис Фицроджер. Он явно был в восторге от решения Иоанна и не мог сдержать злорадства.

– Фицуорин, очень глупо с твоей стороны пытаться претендовать на мои земли. Утверждая, что якобы имеешь права на Уиттингтон, ты бесстыдно лжешь, и если бы не присутствие короля, я бы вогнал тебе эту ложь обратно в глотку, чтобы ты ею подавился.

Первым не выдержал Уильям. С яростным ревом он бросился на Мориса и ударил того кулаком по лицу. Морис закричал и пошатнулся, из носа у него хлынула кровь. Уильям пошел на него, намереваясь забить врага до полусмерти, но Хьюберт Уолтер и сводный брат Иоанна, Уилл Лонгсуорд, граф Солсбери, внебрачный сын Генриха II, оттащили его в сторону. Уильям вырывался, однако они крепко держали его. Морис Фицроджер с трудом поднялся на ноги и промокнул кровоточащий нос и рассеченную губу тонким сукном рукава своей парадной котты. На его лице застыло изумление.

– Ах ты, щенок безродный! – с трудом выговорил он.

Фульк резко повернулся к Иоанну. Тот, подавшись вперед, наблюдал за сценой с воодушевлением любителя кровавых забав.

– Сир, – холодно произнес Фульк, – вы мой сеньор, и я связан с вами клятвой верности, пока нахожусь у вас на службе и пока владею землями, которые вы мне вручили. Вы должны соблюдать мои права, и тем не менее вы не только лишили меня их, но и пренебрегли законом. У себя при дворе вы отказали в правосудии вашему свободнорожденному вассалу, и поэтому я настоящим освобождаю себя от данной мною клятвы верности. – Он повернулся к Хьюберту и Солсбери. – Отпустите моего брата.

Раскаленная лава ярости застыла и была теперь холодной и твердой, как отполированный гранит. Повелительный голос и выражение лица Фулька заставили мужчин ослабить хватку, и Уильям смог вывернуться из их рук.

Фульк схватил его за рукав и вывел из парадного зала. Во внутреннем дворе братья забрали свое оружие у стражников и лошадей у слуги. Все это они проделали в мрачном молчании, ибо говорить было нечего. Все и так было сказано – и сделано.

Фульк уже вставил ногу в стремя, когда из зала выскочил де Рампень.

– Фульк, беги! – бешено замахал он руками. – Морис Фицроджер требует твоей крови, и Иоанн спрашивает, кто готов отыскать тебя и схватить как разбойника! Лорд Хьюберт делает что может, Честер и Солсбери тоже, но наймиты Иоанна исполнят все, что он прикажет!

Фицуорин подобрал поводья.

– Если они станут меня преследовать, то получат все, что заслуживают, – огрызнулся он.

– Ну тогда да поможет тебе в пути Бог и да придаст Он силы твоему мечу!

Фульк наклонился с седла к Жану и пожал ему руку.

– По крайней мере, у меня еще есть друзья среди всей этой придворной фальши, – сказал он и, пришпорив коня, поскакал к воротам.