Лорелея

   Не переставая злиться на самого себя, Артур схватил куртку и зонт и выскочил на улицу, то ли от кого-то убегая, то ли наоборот пытаясь догнать. Он хотел попрощаться с Парижем, обещая ему и в первую очередь самому себе непременно сюда вернуться вновь, и уже не на два месяца.

   Ноги сами вели к Лувру. Казалось бы, он знал его вдоль и поперек, и бывший королевский дворец уже ничем не мог его удивить. Но эта дорога (сначала по шумной Риволи, затем обязательно обойти музей и прогуляться недолго в саду Тюильри, раздумывая, а готов ли он много часов кряду посвятить высокому искусству, или лучше перекусить здесь же в кафе, а потом все же неторопливо зайти в роскошное здание Лувра и потеряться здесь, забыв обо всем), эта дорога была одним из немногих приятных воспоминаний о Париже, никак не связанных с вампиршей. И все равно думал он именно о ней.

   Мостовая блестела от дождя, редкие прохожие спешили поскорее оказаться в сухом месте и быстрым потоком обтекали Артура, иногда задевая его своими огромными черными зонтами. Тюильри в это время обычно был полон посетителей. Дамы выходили в сад, чтобы продемонстрировать сшитые по последней моде платья, подметая длинными шлейфами турнюров гравиевые дорожки; нарядные дети богатых семейств бегали, пока их похожие в своих униформах на сорок нянечки и гувернантки беседовали неподалеку; на бортике фонтана, а то и вовсе на еще холодной земле кучковались студенты и молодые повесы, убивая понапрасну время...

  Сейчас же сад, смоченный весенним дождем, пустовал, и Артур с удовольствием прошелся по скрипящим под ногами камешкам. Ботинки все равно уже давно промокли, и лишние полчаса прогулки в одиночестве ситуацию не ухудшат. Холодный свежий воздух помог отвлечься от тяжелых дум, а открывающиеся виды на Лувр и возвышающиеся за ним башни Нотр-Дама натолкнули на мысль, что уже завтра он покидает этот замечательный город, совсем скоро вернется домой в Англию, к следующему семестру, если допишет, уже предоставит тезисы Риверсу... На лето, возможно, стоит поехать в Роуздейл к сестре и ее мужу, которые всегда так радостно его принимают. И Абигейл. Непременно нанести визит Абигейл, подарить все эти чудесные французские дамские безделушки, которые и так уже занимают половину его чемодана, и, возможно...

  - Артур!

  Этот голос, терзающий его все последние дни и не идущий из головы, он ожидал услышать здесь меньше всего.

   Он медленно развернулся. На дорожке стояла закутанная в темный плащ дамская фигура, и как бы Артур ни убеждал себя, что ее присутствие здесь невозможно, он сразу понял, что это Мицци - даже несмотря на спрятанные под капюшоном волосы и окутывающую густым облаком лицо вуаль. Она была настоящей, и это заставляло сердце биться быстрее.

   - Но... но как? - только и пробормотал он.

  И на всякий случай посмотрел наверх: хоть дождь и продолжал монотонно лить из бесконечных серых туч, был определенно день. Самая его середина. И в мае уже поздно темнеет...

  - Разве ты можешь выходить днем на улицу?

  Он не заметил, как вампирша оказалась рядом с ним. Словно и не по земле шла вовсе.

  - Это неприятно, - просто ответила она. - Обычно я так не делаю, но сегодня...

  - Что сегодня?

  - Я хочу в Лувр. Я никогда там не была, - сказала она это так просто, словно...

  Словно все и правда было просто. Банально. Как у людей. Милая пара идет на прогулку в музей. 'Я даже ни разу не водил Абигейл в Британский Музей, - не к месту пронеслось в голове, - но почему-то очень хочу показать картины Лувра этой мертвой девушке'.

  - Ты ведь знала, что я здесь буду, да? Откуда? И... Мария, Мицци, я просто не могу понять, почему ты меня преследуешь?

  Эти слова дались Артуру неожиданно легко. Не было никакой магии, вампирских чар - это было его время, когда он чувствовал себя свободно, а вампирша... Что ж, днем вампирам и правда приходится несладко, если она даже не пытается околдовать его и подчинить себе. Мицци аккуратно подняла вуаль, откинула ее с лица и тут же поморщилась, будто свет бил ей прямо в глаза. Только вот солнце было скрыто за тучами.

  Про себя Артур, давно привыкший примечать детали, отметил, насколько по-другому она выглядит днем. Еще в прошлый раз в своей квартире она казалась бледной и измученной, и сейчас можно было подумать, что она еле держится на ногах. Неумело наложенный толстый слой косметики только усугублял впечатление, хотя, возможно, девушка и думала, что так сможет быть похожей на человека или... или больше понравиться Артуру?

  - Я просто хочу быть с тобой, - ответила она.

  - Ты уже говорила это однажды.

  - Но ты мне не поверил. Хочешь, я уйду?

  Юноша понимал, что если он ответит положительно, она действительно уйдет. Не будет нападать на него, очаровывать и гипнотизировать - она просто не сможет. Но разве мог он так ответить? Вместо этого он предложил ей руку и зонтик. Предлагать сердце смысла не имело, им она владела уже давно.

  Та радостная улыбка, что осветила лицо Мицци, когда Артур подхватил ее под локоть, заставила и юношу улыбнуться в ответ.

  - Так значит, тебя интересует искусство?