Лоргар. Носитель Слова

Пастырь наслаждался уничтожением по причинам, неведомым большинству присутствующих. Они истребляли великую ложь. Неважно, был Император богом или нет, — он не принадлежал к Силам, бессмертным созданиям, которым некогда присягнул проповедник. Кор Фаэрон сохранил «Старую Веру» — так он называл свою религию в растущем кругу заговорщиков. Из секты Темного Сердца в рядах легиона возродилось Братство, своей целью подобное колхидскому.

В нынешние непростые времена многие люди жаждали обрести веру, найти в ней опору. Теперь, после запрета поклоняться Императору, они начнут искать другую религию — и услышат проповеди Кора Фаэрона.

Когда все нижние ярусы архивов запылали, первый капитан приказал своей роте вернуться на нулевой уровень изолированного хранилища. Покинув пылающие руины, бойцы поднялись в главный зал библиотеки, где на эбеновых полках стояли священные книги, написанные за минувшее столетие. С потолочных балок свисали знамена с образами Лоргара в нимбе Императорского света; на капителях колонн, что поддерживали мозаичные своды, восседали золотые орлы с глазами-рубинами. Вдоль стеллажей ниспадали развернутые молельные свитки, покрытые строчками красных чернил.

— Справедливая, долгожданная кара, — заключил лейтенант-командующий Менелек. — Кстати, никогда не понимал, почему вы, колхидцы, так упрямо записываете все подряд.

Затем бывший Имперский Герольд, принятый в XVII легион еще на Терре, жестом скомандовал своим отделениям продолжить зачистку. Все его воины носили эмблемы Первого Основания, они дольше века подтверждали непоколебимую верность Императору.

— А почему ты терпел наши варварские колхидские суеверия? — спросил Ярулек.

Подозвав собственных бойцов, капитан встал рядом с лейтенантом-командующим.

— Раньше Император не запрещал их, — объяснил Менелек. — Сейчас мы исполняем Его приговор.

— И волю Лоргара, — вмешался Кор Фаэрон.

Пламя лизнуло высокие полки, перекинулось на стяги.

По библиотеке разнеслось рычание цепных клинков, перемежавшееся грохотом от падения шкафов и треском ломающихся досок.

— Примарх поступил верно, признав свою ошибку, но наказание запоздало, — отозвался терранин. — Другие легионы уже смотрят на нас свысока за нашу неспешность в завоеваниях. То, что мы навлекли на себя заслуженную кару, принизит нас еще сильнее. Возможно, нам лучше вновь стать Имперскими Герольдами. Окончательно избавиться от колхидских заблуждений, вернуть Семнадцатому прежнее величие…

— Думаю, теперь все ясно, — прозвучал в шлеме пастыря голос Ярулека, искаженный помехами на зашифрованном канале.

По движению зрачка Кора Фаэрона авточувства брони переключили его вокс на ту же частоту.

— Так пожелал Лоргар, — произнес он условную фразу.

Внезапно и отрывисто рявкнул болтер Бела Ашареда. Взрыв снаряда, поразившего Менелека в боковину шлема, прозвучал еще резче. Мгновением позже зал погрузился в какофонию болтерных залпов и шипения мелтаганов; в дыму пожара сверкали лучи лазпушек, изрыгали пламя ракетные установки. Бывшие Иконоборцы, оказавшись под перекрестным обстрелом, быстро погибли. Их слабый ответный огонь не представлял угрозы для убийц.

Через тридцать секунд на полу лежали сто космодесантников в рассеченной, разбитой и расколотой броне, сраженные предательским ударом.

— Некоторые еще живы, — доложил Ярулек, глядя на распростертого у его ног Менелека. Тот пытался вцепиться непослушными пальцами в поножи капитана. Пинком отбросив руку лейтенанта-командующего, колхидец прицелился тому в голову.

— Нет, — запретил Кор Фаэрон. Дым и пламя расползались по залу, словно живые существа. Резервуары с маслами и топливом для огнеметов из снаряжения терран начали загораться и детонировать; стоны раненых превратились в проклятья. Пастырь закрыл ротный канал связи и, указав на главную дверь, обратился к Ярулеку и его братьям: — Уходим. Оставьте их в пепле слов об Императоре, коего они подвели.

Книга третья: Взывание

108 стандартных терранских лет назад

22,5 года назад по колхидскому календарю

3 1 1

— Старший адъютор Силена? Прошу, входите.

Кор Фаэрон указал помощнице на один из простых деревянных стульев, расставленных по библиотеке. Кивнув в знак благодарности, жрица села. Поверх рясы на ней был надет пыльный дорожный плащ. Густой загар покрывал лицо женщины везде, кроме бледных колец вокруг глаз — следов от очков-консервов, сейчас поднятых на лоб. Аксата, не дожидаясь команды, подошел к ней с чашками воды на подносе. Главный последователь пастыря, официально произведенный в чин верховного стрелка-диакона, носил гладкие, отформованные по фигуре силовые латы, которые тихо гудели при каждом движении. Знаком различия ему служил серый табард, надетый поверх черной брони.

Взяв один из простых керамических сосудов, Силена быстро осушила его.

— Дела в Ло Шасса сложились успешно? — спросил архидиакон.