Лось 1-1 (СИ)

— Вот только не надо в позу обиженного вставать! Один ты все понимаешь, а вокруг сплошь идиоты! — завелась Краснова, — Пока длится ожидание и поединок, место окна берут в кольцо. В зависимости от рельефа местности радиус оцепления от пятидесяти до ста метров. А теперь представь, что по этому пятачку ты со своим пулеметом будешь носиться⁈ Сколько ты по всадникам попадешь, а сколько по своим? Это тебе в январе повезло, что твоя стрельба никого не зацепила, хотя риск был, говорят, многие с крыш за тобой наблюдали, и к моменту расстановки заслона ты уже все патроны истратил. А представь, что ты того же Воронина шальной пулей снял бы?

— Итицкая сила! — ни разу не задумывался о таком исходе, а ведь и вправду легко мог кого-то случайно зацепить! Тяжелый пулемет не шутка — прямым попаданием руки-ноги отрывает.

— На самом деле задача не настолько безнадежная, — более спокойным тоном продолжила Елена, — Заслон обычно первым делом бронированные щиты выставляет, формируя коридоры для тварей, реальный риск только для наблюдателей останется, и здесь тоже можно что-нибудь придумать. Командование боится, что вы в тесном пространстве дружественным огнем друг друга накроете.

— Но можно же поединки один на один проводить?‥ — заикнулся было я, — Где-то, помнится, проскакивало, что до полудня твари один на один выходят.

— Твари-то выходят, а вот гражданские отчего-то нет! — рявкнула Краснова, снова распаляясь, — Лось, эвакуация семидесяти квадратных километров в населенном пункте никогда гладко не проходит, я уже молчу про расстановку оцепления! Спроси у своего Угорина, я хоть его и не люблю, но он тебе лучше расскажет, во что это всегда выливается. Потому и начинают всегда поединки незадолго до заката, чтобы целый день в запасе был, и то бывает, не успевают! А там уже без вариантов: четыре на четыре, да по темноте! Свет всегда выставляют, но иногда всадницы своими искрами его сносят, иногда твари что-то такое применяют, что все гаснет. В таких условиях по своим попасть — раз плюнуть!

— Не горячись, понял, — хмуро прервал ее я, — Хреновая картина тогда получается, не в нашу пользу. Может тогда вообще не стоило все затевать? Светка, вон, от простых придурков отмахаться не смогла, а ты ее предлагаешь против всадников выставлять!

— Не мешай все в одну кучу! Нас со Светой никто против тварей выставлять не собирается. Считай, что мы здесь такие же кураторы, как Маздеева. Она по общим вопросам, а мы по практическим. А вот Заек наших натаскивай!

Прозвище Зайка с моей легкой руки сначала пристало к Зое, а потом прилипло ко всей троице вчерашних школьниц.

— А Заек, значит, не жалко? — прищурившись, спросил у Красновой.

— Миша, Зайки, между прочим, даже тебя постарше! — отбрила она, напомнив о физическом возрасте тела, — И не смотри так на меня, они девочки не простые, еще себя покажут!

Тяжело вздохнул, смиряясь. Я даже не Крижа первым делом пытался из группы отчислить, а трех этих милых девочек, но с тех пор, как пошли результаты, подходящих причин не находилось.

— Ладно, понял я тебя. Пошли, время! — выходя в тренировочный зал, по привычке придержал дверь, пропуская Елену вперед, но та, поравнявшись со мной, внезапно навалилась грудью и принялась горячо целовать в губы, обдавая мятным запахом только что съеденной конфеты.

Ничего не понял, даже ответил с неожиданности, но вскоре попытался отстраниться, упираясь спиной в шкаф. Бесполезно. Не желая причинять боль, постарался аккуратно отодвинуть женщину, но опять не преуспел. Вырвался только тогда, когда она посчитала нужным закончить спектакль.

— Так надо, — прошептала она мне в лицо, глядя абсолютно трезвым расчетливым взглядом.

Зачем — понял, когда увидел исчезающий в дверях кончик Светиной косы. Елена, впервые на моей памяти пренебрегая обязанностями телохранительницы, насмешливо посмотрела на выход, на меня, на остальных и встала в строй. Яков при виде моих распухших губ присвистнул, толкнул в бок Толика, тот украдкой показал большой палец, зато Павел полоснул злым взглядом, тут же переведя внимание на трех притихших Заек.

Через час Королева вернулась и в последующие дни продолжила исправно ходить на тренировки, но ни о каком неформальном общении речь больше не шла. А меня самого словно в дерьмо мордой макнули. Я ведь знал, что Светик ко мне неровно дышит, она и не скрывала этого обстоятельства, и, чего врать-то? — мне льстило ее внимание. Дальше легкого флирта у нас с ней не заходило, но порой мне приходилось сильно жалеть о самим же собой очерченных рамках. А теперь?‥ Оправдываться?‥ Вроде как: это не то, что ты подумала? Большей тупости я не знал, да и не имелось у нас никаких обязательств друг перед другом. В общем, как ни мерзко, но спустил бабью подлость на тормозах, став лишь с одной конкретной змеей более жестким на спаррингах. И все мрачное удовлетворение украла всего одна фраза, с загадочной улыбочкой обращенная к товарищам:

— Бьет, значит, любит.