Лось 3

— Не смешно, — укорила Светик.

— Состояние со слов целительницы стабильно тяжелое, но кризис миновал, дальше пойдет на поправку, — отчиталась Ната, — Зря ты ее на нашу свадьбу потащил.

— Не зря! — жестко отрезал, — Оно нам надо, чтобы потом наш брак признали незаконным или еще чего? Чтобы какие-то слухи потом распускали? А теперь у нас и фото и видеоотчет, что все происходило в ее присутствии и с ее одобрения, хоть и в неположенное время.

— Господи, как папа на это всё решился?! — выдохнула вдруг Света, — Что он творит?!! Ведь бабушка все равно узнает и потом голову ему оторвет!!!

— А тебя не смущает, что здесь сейчас еще ты, Ната, я? Половина генштаба? И половина двора, причем — правильная половина?

— Что значит — правильная?

— Это значит та, которая имеет реальный вес и капитал. А не бездельницы — подавательницы левого розового носка, которые тихо грызутся между собой за место подавательницы правого черного.

— Ты тоже во всем этом участвуешь? — тихо потребовала ответа старшая жена.

— Я тебе больше скажу — я это возглавляю! — и с намеком повертел перед собой ладонь с печаткой.

— Ты?!! — ахнула Света, — Но… Мехтель?! Они же опора трона!

— Пойдем, — увлек обеих девушек в тихий уголок, — Эта, с позволения сказать, опора трона, уже десять лет его активно расшатывает! Помнишь Малику?

— Какую Малику?! Малику с А-9? Похожую на Красавину?

— Да, не похожа она на нее, опять тебе говорю! Зато вот с этой! — вытянул со стола с документами карточку, — Очень даже похожа!

— Это же Ольга Мехтель? — жены потянули фотографию каждая к себе, но Света оказалась тверже в своем желании.

— Чем-то похожа… — неуверенно выдала вердикт наследница.

— А вот с этой?! — сунул ей под нос другой снимок.

— Кара Волна? — прочитала Света на обороте, — Я помню, лет десять назад блистала, ее еще часто Волнительной Карой в прессе называли. А потом куда-то пропала. Есть определенное сходство…

— Ты смотришь не так, как я. Давай ты мне поверишь, что она и Малика — один человек. Каждый клан имеет особенные черты, возможно завязанные на их способности. А некоторые еще практикуют кровосмешение, которое усиливает не только способности, но и эти самые черты…

— Какие гадости ты говоришь!!! — Светик судорожно сглотнула и стремительным шагом покинула комнату.

— Ее тошнит целыми днями! По-моему, она столько не ест, сколько ее рвет! — пожаловалась Натка, — И еще, Миша… я люблю Свету, и Света любит меня… но я хочу отдельное проживание. Мы обе хотим.

— Дайте мне еще немного времени, ладно? — прижал к себе и отпустил девушку, неохотно поплётшуюся вслед за кузиной, — Это временные издержки.

К освободившемуся мне подошла Забелина:

— В принципе, всё. Повернуть вспять уже невозможно. Те, кто остались — мелочевка, за исключением сам знаешь кого. Сама не ожидала, что можно все это проделать всего за пять дней.

— Тогда надо организовывать перевозку бабули в Москву, хватит здесь околачиваться! Я эту гостиницу уже видеть не могу!

— На девять дней заказан большой молебен.

— Проведем в Успенском соборе! Или ты думаешь, Сомов нас отсюда лучше услышит?

— Это завтра, Михаил!

— Ты помнишь, в чем фишка Мехтель?

— Волна колебаний, — недоуменно ответила Руслана.

— Землетрясение — тоже волна колебаний. Вибрация — тоже волна колебаний. Резонанс — это тоже явление колебаний! — К концу высказывания я невольно повысил голос, — Скажи мне, глава моей безопасности, ты хочешь, чтобы завтра нас дружно похоронили под крышей этого чертова собора?! Ольге Мехтель и ее спутницам терять нечего. А завтра мы гарантированно соберемся все в одном месте, в определенное время. Я был уже однажды со Светой заживо похоронен. Спасибо, больше не надо!!!

— Я об этом не подумала, — бледнея на глазах призналась Забелина, — Зато теперь я понимаю, почему ты…

Глава 12

Штаб суетился в ожидании недалекого отъезда, а ко мне пробрался незамеченный ранее Младший.

— Правда, ложь… Я вдруг понял, что поданная определенным образом чистая истина может обернуться самым большим обманом… Ты действительно сговорился с Турбиной заранее?!

— Не сговорился. Я ей предложил альтернативу.

— В чем моя ошибка? — требовательно спросил он.

— Тебе обязательно вести разговор именно здесь? — дождавшись неопределенного мотка головой, предложил другой вариант, — Пошли, посидим! С коньячком, как ты любишь.

— С людьми надо по-человечески! — ответил на повторный вопрос, поудобнее устраиваясь в кресле в собственном номере

— То-то я смотрю, человеколюбие из тебя так и прет! — возразил он, вертя в ладони, но не делая попытки отхлебнуть из рюмки. Моя школа! — Сколько жертв? Пять тысяч? Шесть? И все ради того, чтобы кланы больше не поднялись?

— Что мне в тебе всегда нравится, так это твое умение признать ситуацию, прогнать в уме кучу вариантов и спрогнозировать последствия, даже не имея на руках полной картины. Шесть, — подтвердил его догадки, — Завтра будет шесть с половиной, а в конечном итоге остановимся на семи, плюс-минус.

— И ты это называешь человеколюбием?

— Я сказал «по-человечески», а не по-другому. Про человеколюбие — это ты сам дофантазировал.