Лошадь смеется

- Ну, да, она выходила замуж за обычного инженера. А тут однажды вечером домой явился гений... Как с ним говорить? О чем? Она, привыкшая себя считать пусть не состоявшейся, но актрисой, должна была непременно уйти в тень... То есть, пока у него все было плохо, картины скупали за бесценок, она диктовала свои условия, предъявляла претензии, требования... И вдруг - неожиданное крушение всех иллюзий.

- Что-то в этом роде...

- Так вот почему ни у одной из картин нет названия. Он еще сам не был уверен... А я думал, почему картины не подписаны? Откуда такая застенчивость у художника? Наше время, по-моему, не страдает застенчивостью. А красивое, как и талантливое, редко бывает несовременным.

- Ты не сваришь кофе?

- Поедем ко мне? Пообедаем?

- Какой обед? Глубокая ночь. Так я в не позвонил на дачу.

- Я сделаю яичницу с сыром. Сыр у тебя есть?

- По-моему, есть в холодильнике.

- А ты будешь?

- Нет, Олег. Я выпью крепкий кофе со сливками.

- Между прочим, наш Карин очень смахивает на Дон Жуана. Раздает телефоны направо и налево.

- И правильно поступает. Многие женщины не прочь увидеть в своем возлюбленном скрытого Дон Жуана.

- И все же, все же, все же... Психологических неясностей становится все больше.

- Тебя это удивляет?

- Да нет.

- Жизнь уже навсегда вырвалась из привычного логического кольца. Наше мышление бродит по лабиринтам неизвестного, в наши отношения уже не подчинены той логике, где можно все легко объяснить...

- Держу пари - сейчас мы услышим передачу на нашу тему. - Олег включил транзистор:

...Нет, нет, нет, нет - мы хотим сегодня,

Нет, нет, нет, нет-мы хотим сейчас...

Тигр захохотал.

- Понимает, что такое современная цивилизация. Все хотят сегодня. - Он погладил зверя.

- Всю жизнь мне приходится иметь дело с пространством, не обозначенным фактами, - сказал Ваграм. - Музыка, живопись, литература, - что в них является большей реальностью - наша повседневная действительность или воображение художника?.. В музыке Баха нет фактов... Но ты ее слышишь. И мир становится тебе конкретно ясен...

- И все-таки я думаю, хотя Вадим Карин и Дон Жуан, а любил он впервые.

- Вот сейчас ты сказал самое главное. Карин до сих пор никого не любил. А когда большой художник влюблен впервые, он видит этот мир таким, каким его до сих пор никто не видел. В его произведениях нет никакой осторожности... Мы столкнулись с тобой с явлением совершенного порядка в искусстве. Но беда в том, что совершенное беззащитно, как ребенок...

- Ты устал?

- Нет... Сваришь еще кофе?.. А что, много философствую? Да?

- Какую ты мне готовишь подножку?

- Я?.. Нет. Эту подножку нам подготовил Вадим Карин своим автопортретом... Все художники старались скрыть от людей свою нежность и ранимость. И старались написать себя суровее и даже более жестокими, чем они были в жизни. Автопортреты Леонардо, Микеланджело, Тициана и поближе к нам Ван Гога, Ренуара, Сезанна, Пикассо. Даже самый нежный из всех великих, Сандро Боттичелли, и тот нарисовал себя хмурым. Были, разумеется, меланхолические, спокойные портреты. Но ни Репин, ни Левитан, ни Тропинин, - никто из них не любовался собой... А Вадим Карин на автопортрете откровенно беззастенчиво влюблен в себя... Ты всмотрись в него - такая глубокая мятущаяся натура. Так себя любить может только очень жестокий человек.

- Но этого жестокого человека уже нет. И давай ему простим самовлюбленность. В конце концов, когда жизнь кончается так трагически, трудно провести границу между самовлюбленностью и иронией по отношению к себе.

- А ты мудрец, Олег... Хорошо, давай поговорим о его смерти. Что тебе известно?

- А ничего. Следствия-то не было... Обыкновенная процедура. Акт о смерти с приложением двух заявлений - врача и Елены Кариной. Вызвали "скорую помощь". Приехал врач. Сделал болеутоляющий укол анальгина. Тут же уехал. Елена Карина хотела посидеть с мужем. Он ее послал на все четыре перекрестка. Она ушла ночевать к подруге. Вернулась утром. А он мертв.

- Все понятно. После ухода врача Карина дала своему мужу с чашечкой сладкого кофе или с чашечкой сладкого чая дополнительную дозу анальгина... Наступила кома... Карин потерял сознание и уже больше не проснулся. Полное алиби. Очень современное убийство...

- Но неужели у тебя нет никаких сомнений, что это было убийство?

- Никаких, Олег, никаких. Это - тяжкое обвинение. Я понимаю, но это бесспорный факт.

- И этот болван врач... Он ничего не помнит и считает, что за сто двадцать рублей у него память блестящая... Он сказал, что у него столько вызовов за вечер, что он успевает только войти к больному и выйти... С ним разговаривали... Такой тип в линзовых очках и с грязным носовым платком... Хотя бы спросил - нет ли у больного аллергии к каким-нибудь лекарствам...

- Поверь, Карина знала, что ее муж аллергик. И была обрадована, когда врач сделал укол... Это ей развязало руки.

- Но, по-твоему, получается так, что у нее уже были приготовлены ампулы с жидким анальгином. И если бы не приход врача... она бы все равно нашла способ угостить аллергеном своего мужа...