Лошадь смеется

- Автопортрет Вадима Карина нельзя было принять за автопортрет. Такая самовлюбленность звучала диссонансом среди всех остальных произведений... Но, как портрет - это было превосходное зрелище... Я не сомневался, кто-то увидел Карина влюбленными глазами... Впрочем, как и весь мир, который висел у него в комнате. Художник был феноменально талантлив. Раньше я никогда не встречался с такой манерой письма. Но ни одна из картин не была подписана автором. Так могла поступить только женщина, которая просто отдавала картины своему любимому, как отдавала себя. Она и не думала где-то выставляться. Все это было ей в высшей степени безразлично. Ее беспокоил лишь один зритель. Ее любимый. И только его ей надо было убедить, что она - художница... Что она - Ника! Становилось ясно, что все события должны развиваться вокруг этой женщины. И, конечно, точкой отсчета во всех моих построениях была личность Ники... Оставалось понять, каким образом ежедневно в квартире Кариных появлялись картины одна за другой... Ведь писались они не в его квартире...

- И акварель "Винный погребок в Таллине" стала для тебя посылкой?

- Лишь безрассудно любящая мать могла не вмешиваться в дела дочери и умела не замечать, что дочь ежедневно выносит из дома картины. Едва нарисует и тут же уносит... Я понял, что эта женщина когда-то очень любила, но ее не любили... Такие матери готовы терпеть самые странные выходки своих дочерей, чтобы как-то сохранить и без того рвущиеся нити отношений...

- Итак, Карин - единственный зритель ее картин.

- Да. Свидетелей ты не найдешь, кто бы видел эти картины при жизни Ники.

- А стюардесса? Тоже исключается. Очевидно, встретившись со стюардессой, Елена Карина убедилась, что та понятия не имеет, кто автор картин. И успокоилась. Иначе она бы не пошла на убийство. Как не стала бы рисковать и в том случае, если бы не знала о смерти Никиной матери. Думаю, что она об этом узнала на следующее же утро. Ладно. Ладно. Ладно. Но Москва - это же не пустыня? Ника работала чертежницей, а Карин - инженером... Абсурд?

- Это вроде бы абсурд... А на самом деле все очень логично. Два месяца любви... Тут Нике и Вадиму никто не был нужен. Наоборот, все это время они искали уединения... Любовью не делятся... Просто и естественно...

- Но ты долго карабкался к этой простоте.

- Да. Я очень долго карабкался к этой естественности и простоте. Очень долго... Теперь тебе все ясно?

- После смерти Ники Елена Карина хотела заставить мужа подписать картины. Но у нее ничего не получилось. Для него это было кощунством. И он наотрез, железно отказался. Отказался и этим отказом подписал себе смертный приговор.

- Ты думаешь о том, как "найти" этих двух женщин?.. Я тебя правильно понял?

- Ты назвал ее Никой. А если ее зовут иначе?

- Ты Старый Арбат знаешь?

- Ты живешь на Старом Арбате...

- Похоже, что тебе спать пора.

- Давай говори!

- Ты останавливал сегодня ночью машину на углу Веснина и Щукина, возле старого готического особняка с двумя подъездами на обе улицы?.. А напротив по диагонали, через дорогу, в садик мы с тобой заходили? Где растет роскошная красная рябина?.. Но сейчас август... А теперь посмотри на репродукцию, как выглядит садик весной...

- Да! Это он!.. Слушай, это тот самый садик!

- Да? А я думал, другой.

- Перестань выпендриваться, профессор!

- Он нарисован с высоты птичьего полета... И увиден с этой стороны... То есть художник рисовал его в доме на углу Веснина и Щукина... Вот и все.

- Что - все?

- Пейзажа улицы, на которой жил Вадим Карин, среди акварелей нет... А, между прочим, каждый художник очень любит рисовать место, где он живет.

- Ах, да! Это тоже был для тебя один из аргументов...

- Так что выясни, какие смерти были зарегистрированы в этом готическом особняке, из окон которого просматривается уютный староарбатский садик... Думаю, что Ника и ее мать жили здесь...

- Я сейчас же позвоню...

- Олег! Дом номер...

- Тринадцать дробь два. Я помню.

Ваграм сел за фортепиано.

- Але!.. Доброе утро, свяжите меня с электронной картотекой Москвы... Але!.. Картотека? Доброе утро... Выясните, пожалуйста, какие смерти были в доме тринадцать дробь два, угол Щукина и Веснина, за период с марта по июнь этого года... Я жду...

- В доме номер тринадцать дробь два зарегистрировано за период с марта до июня две смерти Анна Иннокентьевна Юркевич, пятидесяти трех лет, умерла третьего июня, - ответили на другом конце провода, - и Виктория Андреевна Юркевич, двадцати лет. Погибла пятнадцатого мая в автомобильной катастрофе.

- Спасибо, - сказал Олег и повесил трубку - Что же ты перестал играть?..

- Я все слышал...

- Значит, Карина была у Анны Иннокентьевны вечером второго июня. То есть через восемнадцать дней после гибели дочери и через пятнадцать дней после убийства мужа. Ну, продолжай!

- Что, продолжай?

- Продолжай удивлять. Почему ты назвал ее Никой? Потому что есть картина "Ника Самофракийская"?