Лошадиная доза

Поначалу эти трое промышляли налетами на квартиры в районе Екатерининского парка и Пименовской улицы. Но многим ли разживешься, грабя квартиры без наводки? Стремительно обесценивающиеся деньги ничего не стоили, а продукты и носильные вещи, сбываемые через барышников, приносили навару ровно столько, сколько хватало, чтобы погулять с водкой и девочками пару-тройку дней. Подельников Татарина, похоже, такая жизнь вполне устраивала, а вот самого Татарина — нет. Он хотел жить широко и с шиком, ни в чем себе не отказывая, и скопить добра столько, чтоб хватило на всю оставшуюся жизнь, если вдруг придется завязать с воровским ремеслом. А для этого надлежало «работать» с размахом, а не обчищать хаты таких же голодранцев, как они сами.

Не было ничего удивительного в том, что Татарин и фармазонщица кареглазая Маруся Слепян нашли друг друга. Познакомились они на одной из воровских «малин» в Хамовниках — отдаленном районе Москвы, где издавна селился работный люд, голытьба и пришлые люди с темным прошлым и беспросветным настоящим, коим более некуда было податься. По сути, это была фабричная слобода с двух— и одноэтажными домами-усадьбами, кабаками, «веселыми» домами с девицами, давно махнувшими на себя рукой и дарящими телесную любовь за еду и стакан водки.

Чужаки в слободу заглядывали редко, поскольку здесь, особенно в ночное время суток, можно было лишиться последних штанов, а бывало, что и жизни. В Хамовниках можно было укрыться так, что не найдет ни одна собака, то бишь легавый, которые заглядывали сюда редко, начиная еще с царских времен. Иногда отрядами милиции совершались облавы на известные воровские «малины» и притоны, но чаще всего они оказывались пустыми, и фараонов встречала хозяйка дома, развешивающая у себя во дворе белье, да пара белобрысых пацанов, запускающих в небо бумажного змея. Конечно, наученная хозяйка о своих постояльцах ничего не знала и не ведала, ведь весть о предстоящей облаве доходила до «малины» тотчас, как только милицейский наряд появлялся на окраине слободы. К тому же в Хамовниках свои своих не выдавали. В противном случае за длинный язык можно было получить «перо» в бок.

После знакомства с Татарином Маруся, с полгода назад расставшаяся со своим сожителем-ширмачом Гришей Фартовым, отправившимся на четыре года в кутузку, то ли перекрасила масть и сделалась из фармазонцицы мошенницей на доверии и наводчицей, то ли стала совмещать разом несколько воровских специализаций. Так или иначе, но это она навела тройку Татарина на артельную кассиршу Чепчугову, у которой бандиты отобрали сумку со ста пятьюдесятью тысячами рублей, связав ее, чтобы не шибко сопротивлялась, и разбив голову ее охраннику обрезком трубы. Это было первым крупным делом банды Татарина. Сто тысяч Татарин по праву старшего забрал себе, а остальные деньги поделили поровну его подельники.

Потом они ограбили артельщика водокачки, и добыча составила уже четыреста двадцать тысяч рублей, двести пятьдесят из которых взял себе Татарин. Его подельники таким дележом остались недовольны, но промолчали, поскольку их главарь был человеком жестким, не терпящим возражений даже от своих, и мог запросто в запале влепить члену своей шайки, затеявшему бузу, пулю в лоб…

Потом банда Татарина нацелилась на двух серьезных артельщиков с артиллерийских складов близ Крестовской заставы. День и час, когда они повезут деньги, опять-таки сообщила Маруся, которая втерлась в доверие к одному из артельщиков, давно и безнадежно женатому и проникнувшемуся несказанной симпатией к красивой и доброй девушке Марусе Слепян. (Доброй, в смысле доступной, как казалось потерявшему голову влюбленному артельщику.) Удалось или нет артельщику воспользоваться «добротой» Маруси — неизвестно, но то, что у нее получилось выведать, когда именно артельщики повезут деньги в сумме восемьсот семьдесят тысяч рублей, — это факт. Однако налет на артельщиков и сопровождающих их милиционеров получился неудачным: милиционеры стали отстреливаться, ранили одного из бандитов, потеряли одного из своих, но от банды отбились и артельные деньги отстояли.

После этого случая Татарин решил затихариться на одной из «малин» в Хамовниках и в результате некоторых раздумий, которым он предавался в перерывах между питием водки и принятием любовных ласк от Маруси, пришел к выводу, что неудача с налетом на артельщиков с артиллерийских складов произошла из-за того, что им попросту не хватило сил, так как их было всего лишь трое. А этого явно недостаточно для совершения крупных дел. Да и деньги обесценивались быстрее, нежели их можно было потратить. Надлежало численно увеличить банду и заняться налетами на склады и кооперативы, делая ставку не только на крупные деньги, но и на товар, который можно придержать и стоимость которого при постоянном обесценивании денег с течением времени лишь растет. В Татарине, как и во многих представителях его племени, текла кровь восточного расчетливого негоцианта…