Лоскутное одеяло

- Как у всех японцев. Может быть, поэтому у них так много мозгов и они так многого добились?

Вспомнил: 3 октября, накануне пальбы, были с Инной у Татьяны Лещенко-Сухомлиной, она просила, чтобы мы заехали к ней за вторым томом ее воспоминаний, которые только-только вышли. Я ее знаю с 1944 года. Сейчас это симпатичная девяностолетняя дама, с прекрасной памятью. Так вот, когда мы уходили от нее, по радио уже передавали тревожные известия об обстановке возле Белого дома. И Татьяна Ивановна сказала: "Васенька, вы же сейчас будете идти мимо, возвращаясь домой, и увидите, что там происходит. Позвоните мне. Если танки стоят на мосту, то скажите: "Котлеты уже готовы", а если обстановка не страшная, то: "Борщ еще не сварился". Не перепутаете?" Мы не перепутали и сказали, что котлеты уже готовы и мы их вскоре собираемся есть...

Умерла Нина Берберова, и мы скорбим. Она была очень умная и интересная. Замечательно писала, я все время ее перечитываю - и "Курсив...", и "Железную женщину". Я познакомился с нею в Париже через Шмакова, а Инна была у нее в Принстоне.

Нина была у нас в Москве, и мы с нею переписывались.

14 октября. Мой двоюродный внучатый племянник Саня, которому 8 лет, пишет мне письма на машинке и в конце: "Скорее отвечайте!" Сегодня я получил от него машинопись:

СТИХИ МОСКОВСКОГО МЕТРОПОЛИТЕНА

На станции "Улица 1905 года"

В театре идет лишь одна ода.

На станции "Водный стадион"

Ходит толпами ОМОН.

На станции "Тверская"

Живут люди племени майя.

На станции "Белорусская"

Стоит армия русская.

На станции "Кузнецкий мост"

Хороший милицейский пост.

На станции "Проспект Мира"

Не живет моя бабушка Ира.

На станции "Лихоборы"

Все время шастают воры,

Которые любят лишь помидоры,

Но не любят про них разговоры.

На станции "Фили"

Сегодня двор не мели,

А у меня кошелек увели.

"Осторожно! Двери закрываются".

Следующая станция забыл, как называется.

16 октября. В издательстве "Дружба народов" вышли наконец "Современницы о Маяковском" - сборник женских воспоминаний о поэте, который предложили мне составить и прокомментировать. И иллюстрации подобрал тоже я. Долго издавали. Все говорят, что лучше всего написаны мемуары мамы, а ведь там и Лиля Брик, и Эльза Триоле, и Маруся Бурлюк, и...

18 ОКТЯБРЯ - 30 НОЯБРЯ, БЕРЛИН - МЮНХЕН

28 октября 1993 г. МЮНХЕН.

С утра в издательство "dtv", где получил экземпляр моей немецкой книги "Напиши мне стихи", репринт берлинского издания. Напечатана на лучшей бумаге, но в мягкой обложке.

Потом зашел за Майей и пошли с нею в Хореографическую академию, где ей "разрешают" заниматься в классе один час в день. Это вместо того чтобы пригласить ее давать класс балетным, дураки. "Вовсе не дураки, - заметила М. Руководство балета и школы не привлекают меня к работе из ревности, чтобы самим не выглядеть слабее. Вот сейчас здесь ставят "Дон Кихота", казалось бы сам Бог велел мне заниматься с солистами. Им это даже было бы выгодно - не нужно оплачивать билеты, отель. Но... руководство охраняет себя от ненужных сравнений. Пригласили какую-то посредственность, которая никого не задевает".

Во время занятия выглядит она восхитительно, все делает красиво, артистично, как тридцать лет назад. Если бы она на своем юбилее поставила станок на сцене и так же занималась, как передо мной одним, то успех был бы необычайный...

Классы в академии огромные, красивые, сплошь в зеркалах на колесах, которые можно поставить в любое положение. Полы из светлого пластика. "Это так украшает сцену. У нас много лет не стелили, говорили - пластик горит. Как будто деревянный пол сцены не горит. А ведь это и красиво, и не скользко, и туфли не рвутся. На досках - моментально превращаются в лохмотья".

Из ее разговоров:

- Чайковский не прочел о себе ни одной хвалебной рецензии, а Губайдулина ни одной ругательной. Она же очень непрофессиональна, ее невозможно слушать. Ее слушают, ибо боятся сказать, что плохо, - решат, что не понимают.

- Кто сейчас вместо Асафа дает класс?

- Ягудин. И все у него такие же раскоряки, как он сам. Ведь мы, балетные, обезьянки - подражаем педагогам. Я, Райка и Катя всегда прыгаем с такими руками (показала), как прыгала Гердт. А правильно так (показала), как учила Ваганова. Но уже были приучены Елизаветой Павловной. Ваганова не вышучивала, не ругала, как Гердт, а говорила, как надо сделать. И все получалось. Она, конечно, и подъелдыкнуть умела. Одна станцевала на уроке вариацию, улыбалась, сверкала, а Ваганова говорит: "Ну, станцевала зубками, теперь станцуй ножками".

О Лифаре отозвалась как об умнице, а о Кшесинской сказала - интриганка. Как я понял из косвенных вопросов, в Испании Майя не справилась и ее съели. "Впредь буду умнее".

Майя пишет мемуары, читала главу про дедушку, интересно и похоже на мое детство в коммуналке. Возвращаться в Москву не собирается, в Мюнхене ей хорошо. Король Испании пожаловал ей почетное гражданство. "Понимаешь, у нас двойное гражданство. Немецкое очень удобное - не надо никаких виз, чтобы летать по миру. А у нас - сам знаешь, кровью умоешься, пока вылетишь".

Родион кончает партитуру "Лолиты", будут ставить в Стокгольме.