Читаем Лосось сомнений полностью

Я ответил, что, может, стоит вытащить эту штуковину куда-нибудь на мелководье для предварительного испытания, прежде чем выводить ее на настоящую глубину.

– Никаких проблем, – заверил меня Иэн.

Я сказал, что в таком случае мы могли бы захватить ее в настоящую глубоководную экспедицию, которая отправлялась с острова следующим утром.

– Без проблем, – повторил он.

– Так, значит, я немного займусь этой штукой, опробую ее, привыкну к ней и поплаваю с ней вокруг рифа.

– Никаких проблем, – сказал он.

– А после этого, – сказал я, – в интересах статьи, написанием которой я сейчас занимаюсь и которая некоторым образом является сравнительным испытанием, мне хотелось бы сделать то же самое – прокатиться верхом на скате.

– Исключено, – ответил Иэн. – Абсолютно исключено.


Наверное, мне все-таки следовало это предвидеть.

Или, возможно, это также было как раз то, чего я не мог предвидеть. Если бы я это предвидел, то не стоял бы на берегу Тасманова моря, наполовину натянув на себя водолазный костюм, глядя на лазурные воды и тихо ругаясь: «Черт побери!» А сидел бы в своем кабинете в Ислингтоне, размышляя над тем, достаточно ли я сегодня поработал, чтобы заслужить право сходить в паб и пропустить рюмочку с трудов праведных.

Ведь все было предельно просто. Два года проработав над экологическими проектами, я должен был знать, что тревожить животных нельзя. Желание прокатиться верхом на скате можно было оправдать лет десять назад, когда я впервые услышал о том, что в принципе такое возможно, но не сейчас. Исключено, и точка. Нельзя прикасаться к рифам. Вообще ничего нельзя трогать. Ни ракушек, ни кораллов. Нельзя трогать рыб, за исключением тех, кого дозволено кормить. И конечно же, нельзя, черт побери, даже думать о том, чтобы прокатиться верхом на скате.

– Боюсь, у вас не получится даже приблизиться к скату, – заявил Иэн. – Они ужасно пугливые. Вполне допускаю, что в прошлом кому-то и удалось прокатиться верхом на скате, хотя и тогда это было сопряжено с трудностями. Но сейчас мы просто не допустим подобных вещей.

– Вы правы, – промямлил я, сгорая от стыда. – Я все отлично понимаю. Видимо, я просто не подумал как следует.

– Но это не значит, что вам нельзя прокатиться на вашем «Саб Баге», – сказал Иэн. – Никаких проблем. Можно сделать кучу потрясающих фотоснимков. Вон у вас какой классный фотоаппарат.


Теперь самое время сказать пару слов еще об одной, довольно грустной части моего повествования, о которой я до сих пор предпочитал не распространяться. Добрые души из британского представительства фирмы «Никон» на время моей поездки одолжили мне совершенно новый фотоаппарат для подводной съемки «Nikonos AF SR» с системой самонаведения, стоимостью ни много ни мало 15 тысяч фунтов стерлингов. Фотоаппарат этот и впрямь замечательный, истинная жемчужина высоких технологий. На самом деле. Если вы хотите снимать под водой, то лучшей камеры вы ни за что не найдете. Короче говоря, штуковина просто восхитительная. Но почему я так подробно на этом остановился? Видите ли, дело в том, что я провожу очень много времени, работая на компьютере, и поскольку привык пользоваться «Макинтошем», то редко читаю инструкции по пользованию техникой и поэтому даже не поставил себе в труд узнать, как следует обращаться с чудо-камерой.

Я понял это, когда получил проявленные пленки.

Честное слово, я не хочу сказать ничего, кроме как «большое спасибо», фирме «Никон». Это действительно великолепный фотоаппарат, и я очень надеюсь, что когда-нибудь вы позволите мне воспользоваться им еще раз. Далее здесь я больше ни слова не скажу об этом фотоаппарате.

Мы спустили на воду небольшую надувную лодку и направились к крохотному необитаемому островку, до которого плыли минут десять. Там мы с Иэном провели добрый час, забавляясь с «Саб Багом». Пришлось столкнуться с парой проблем – то песчинка забьется в клапан, то произойдет что-то еще в этом роде. Вскоре выяснилось, что «Баг» не слишком подходит для мелководья, когда ему приходилось двигаться против прилива. Что ж, завтра опробуем его на больших глубинах.

Джейн загорала на пляже и читала книгу.

Спустя какое-то время мы вернулись на нашу надувную шлюпку и поплыли обратно на Хеймен-Айленд. Рассказывать тут вроде особенно не о чем, однако я все-таки рассказываю, потому что отчетливо все это помню. Как мне кажется, один из недостатков таких мест, как Ислингтон, – нехватка близлежащих островков, где можно с удовольствием провозиться целый день с такой штукой, как «Саб Баг». Впрочем, это я к слову, просто саркастическая мыслишка. У нас даже нет приличного моста, которому при желании можно было бы причинить ущерб. Обидно.


Перейти на страницу:

Все книги серии Мастера фантазии

Такое разное будущее: Астронавты. Магелланово облако. Рукопись, найденная в ванне. Возвращение со звезд. Футурологический конгресс (сборник)
Такое разное будущее: Астронавты. Магелланово облако. Рукопись, найденная в ванне. Возвращение со звезд. Футурологический конгресс (сборник)

Герои этого сборника летят к далеким звездам, чтобы вступить в контакт с представителями иных цивилизаций. Возвращаются из немыслимого далека и пытаются приспособиться к новым земным реалиям. Участвуют в запутанных шпионо-бюрократических играх на грани здравого смысла. Активно борются с мракобесием и всевозможными разновидностями социального зла. Фантазируют, переживают невероятные приключения, выходят победителями из опасных ситуаций.И – какие бы картины будущего ни рисовал Станислав Лем: победивший коммунизм или многоуровневый хаос, всеобщее добровольное торжество разума или гротескное принудительное искусственное «счастье» – его романы всегда востребованы и любимы, ибо во главу угла он ставит Человека и поиск им своего места в сообществе равных, сильных, свободных людей.

Станислав Лем

Фантастика / Научная Фантастика
Логан : Бегство Логана; Мир Логана; Логан в параллельном мире
Логан : Бегство Логана; Мир Логана; Логан в параллельном мире

После волнений, в одночасье охвативших города на всех континентах, мир изменился кардинальным образом. Новое цивилизационное устройство предоставляет каждому все, что душе угодно, – мужчины и женщины могут проводить время в непрерывных развлечениях, денно и нощно занимаясь сексом, участвуя в спортивных играх, балуясь легкими наркотиками… вот только человеческая жизнь ограничена 30 годами, и всякого, кто пересек этот возрастной рубеж, ожидает добровольное уничтожение. Однако не все граждане идут на смерть сознательно – и для таких нарушителей закона есть «песчаные люди» – ловцы, вооруженные самым мощным оружием и доставляющие их в заведения для умерщвления. Герой книги, «песочный человек» Логан, которому осталось несколько дней до уничтожения, решает развенчать или подтвердить городскую легенду, говорящую о загадочном убежище, где ловкий беглец может спрятаться от ловцов и от правительства.Трилогия «Логан» в одном томе.

Джордж Клейтон Джонсон , Уильям Фрэнсис Нолан

Фантастика / Детективы / Фантастика: прочее / Боевики / Зарубежная фантастика

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное