Лосось сомнений (сборник рассказов, писем, эссе,а так же сам роман)

Дуглас стал для меня чем-то вроде гуру по техническим проблемам. Вместо того чтобы битый час ломать голову, пытаясь разобраться в китайской грамоте написанных якобы по-английски инструкций к современной технике, я просто отправлял Адамсу е-мейл с вопросами. Ответ приходил в считанные минуты — из Лондона или из Санта-Барбары, или из какого-нибудь отельчика на самом краю света. В отличие от профессиональных консультантов Дуглас моментально видел, в чем моя проблема, чего я, как пользователь, не понимаю, и всегда находил подходящее решение, которое снабжал доходчивым и веселым пояснением. Наши с ним электронные послания полны шуток и игривых намеков из области науки и литературы, плюс небольших саркастических, но всегда теплых замечаний по поводу. Его неуемная страсть к технике проступала во всем, как и его умение подмечать абсурд в нашей жизни. Весь мир представлялся ему как один огромный скетч из «Монти Питона», ведь человеческие чудачества вызывают в силиконовых долинах мира улыбку не меньшую, чем где-то-еще.

Но, пожалуй, еще чаще он смеялся над собой. Взять, к примеру, его непревзойденные подколки в собственный адрес за неспособность выдавить из себя ни строчки. («Обожаю крайние сроки. Обожаю свист, с каким они, словно встречный ветер, проносятся мимо».) Ходит легенда о том, как издатель и литагент как-то раз были вынуждены запереть Адамса в отеле. Они отключили телефон и лишь изредка выпускали его немного размяться, да и то под присмотром. Так что ему ничего другого не оставалось, как взяться за перо.

Дуглас даже имел на сей счет свою, достаточно эксцентричную теорию, что, мол, во всем виновата его злодейка-натура, к ней и претензии, сам же он тут совершенно ни при чем. Я как генетик и прирожденный скептик, конечно, отказывался в это верить, но выражение лица, с которым Дуглас мне это говорил, неизменно было скорее лукавым, нежели по-настоящему печальным.

Он смеялся собственным шуткам, чего, по идее, хорошие комики не должны делать, но это получалось у него с такой непосредственностью, что шутки от этого казались только смешнее. Он умел подшутить, не обидев, да и шутки скорее высмеивали чьи-то абсурдные идеи, нежели самого человека. Чтобы продемонстрировать наше тщеславное заблуждение, будто Вселенная создана специально для нас, потому что мы так хорошо приспособлены к жизни в ней, Дуглас начинал изображать лужу, которой ну оченьудобно и уютно в ее ямке, которая — подумать только! — имеет ту же самую форму, что и сама лужа.

Или взять другую притчу, которую он неизменно рассказывал с воодушевлением и которая не нуждается в дальнейших комментариях. Один человек не знал, как устроен телевизор, и поэтому был убежден, что там внутри сидят маленькие человечки, которые с головокружительной скоростью меняют картинки на экране. Инженер объяснил этому человеку сущность высокочастотных колебаний электромагнитного поля, рассказал про передатчики и приемники, усилители, кинескоп, испускающий катодные лучи, строки, что все время бегут по фосфоресцирующему экрану… Человек внимательно слушал инженера, даже время от времени кивал головой. И в конце концов вроде бы как все понял. Теперь он знал, как устроен телевизор. «Но все равно там сидят эти маленькие человечки, верно?»

Наука лишилась влюбленного в нее человека, литература потеряла яркий талант, горная горилла и черный носорог остались без благородного защитника (как-то раз Дуглас, нарядившись в костюм носорога, проделал путь к вершине Килиманджаро — в знак протеста против маразматической торговли носорожьими рогами), «Эппл-Макинтош» лишилась страстного апологета своей продукции. Я же потерял незаменимого друга, собрата по духу и одного из самых добрых и веселых людей, каких только знал. В день, когда Дугласа не стало, я официально получил известие, которое его наверняка бы обрадовало. Я не имел права разглашать эту информацию раньше, она была известна мне одному, и вот теперь я могу это сделать, но увы, уже поздно.

Светит солнце, жизнь продолжается, лови момент и прочие избитые фразы.

Сегодня мы посадим ель Дугласа — дерево высокое, гордое, несгибаемое и вечнозеленое. И пусть сейчас неподходящее время года, мы сделаем все, чтобы оно прижилось.

Пора ехать в питомник.

Ричард Доукинс

«Гардиан» от 14 мая 2001 года

(Ричард Доукинс — профессор, популяризатор научных знаний, Оксфордский университет)

Дуглас Ноэль Адамс 1952—2001

Порядок заупокойной службы

Хорал Шюблера —И.С. Бах

«Прощание пастыря»из «Детства Христа» —Гектор Берлиоз

Приветствуем вас под нашими сводами. Преподобный Энтони Херст от имени церкви Святого Мартина на Полях

Вступительная молитва— Стивен Коул

ДЖОННИ БРОК

«Три Царя из Персидской Земли»— Питер Корнелиус

ЭД ВИКТОР