Lost in the Funhouse

Поэтому за неделю до премьеры он с новой силой отдался своему сценическому мастерству - тренировался, прыгал со скакалкой, отжимался по сто раз за раз и, что самое удивительное, ни разу не опоздал на репетицию. (В дороге для него стало обычным делом пропускать время музыкальных репетиций минимум на два часа). Теперь в нем бурлил адреналин, он был очень живым и готовым пробовать большие вещи, а также расстраиваться. Грегг Саттон, который, как всегда, дирижировал группой, наблюдал за Клифтоном, когда было решено придать персонажу новую трехмерность - жену и дочь, которых сыграют чопорная белокурая актриса Пэтти Майклс и ее собственная херувимская белокурая дочь Венди (имя которой было чистым совпадением, так как маленькая Венди Полланд по-прежнему отдалялась от Энди). Клифтон выводил их в начале своего вступительного сегмента, чтобы продемонстрировать, что именно из-за них ему приходится так много работать, и читал своей стоической жене Пэтти длинный каштан под названием "This Is a Wife" (She's magic with a dish towel in her hands / Romance running a vacuum cleaner / Charm with a smudge of cake dough on her nose / This is a wife!). Потом они с дочерью Венди Клифтон сладко пели особую песню, которую всегда пели вместе дома, но Венди путала слова, и Клифтон на нее обижался. "Змуда подталкивал Кауфмана к тому, чтобы он занимался с Клифтоном дальше", - вспоминает Саттон. Когда ребенок пропускал текст, Боб показывал ему, как он должен дать ей небольшую пощечину и огрызнуться: "Будь внимательнее, черт возьми! Боб продолжал давать девочке эти маленькие пощечины, а Энди смеялся таким глупым смехом. Он сказал: "Боб, я не могу так делать! А Змуда сказал: "Ты должен, Кауфман! Это же Клифтон! И в каком-то смысле он был прав. Это была истерика. И ребенок, кажется, не возражал, хотя она притворялась, что плачет на сцене, что было идеально". (Режиссер Джон Лэндис, присутствовавший на премьере, нашел эту дерзость потрясающей: "Зрители были наэлектризованы! Они были поражены ужасом! Люди уходили"). Линда Митчелл вернулась к платиновой роли Джинджер Сакс и оба вечера работала в фойе перед спектаклем, продавая свежие ксерокопированные фотографии Клифтона, стоящего в своем фекальном номере мотеля "Сансет 400" (оригинал предоставил Кнодельседер). Внизу каждой фотографии было ее рукописное послание покупателям - "Ваша собственная фотография на память. P.S. Эту фотографию можно также смять и бросить в Тони".

Проливной дождь заливал премьеру, но никого не остановил, и места заполнились, и люди ждали... и ждали... пока оглушительная органная музыка катка била по их барабанным перепонкам... и наконец появился Клифтон, которого в конце концов забросали ксероксной бумагой, и он ушел довольно быстро (даже Джордж сказал, что Клифтон был слишком долго, вышагивая вокруг, для моих целей), и Энди выскочил под "Оклахому", и шоу продолжало развиваться в обычном режиме - хотя, как и в случае с детьми на дне рождения, он показал им мультфильмы, такие как "Томас Джефферски", и сказал, что если они будут хорошо себя вести, то позже он приготовит для них особые угощения, и он поборолся с женщиной из зала, прижав ее за секунду до трехминутного звонка, после чего на сцену выскочил лысый мамонт с криком: "Почему ты не пристаешь к мужчине, ты, тощий маленький чудак!" А это был профессиональный голливудский каскадер Джей Йорк, и он сдавил гортань Энди в головном замке, и скрутил Энди пальцы, и поднял Энди за шею, и швырнул его через всю сцену, а Энди закричал: "Джордж! Джордж! Помогите!", и они репетировали это всю неделю, но Энди забыл сказать об этом своей семье, и вдруг Дженис начала кричать со своего места: "Джордж! Джордж! Помогите ему! Джордж!" Джадд Хирш, сидевший вместе с Дженис, Стэнли и Кэрол, вспоминал: "Я смотрю на его мать и отца, которые вцепились когтями в ручки своих кресел, думая, что их сын сейчас пострадает. Его мать хватает меня за запястье - она меня даже не знает - и говорит: "О Боже, его убьют!". Теперь я действительно одурачен, потому что думал, что она - часть спектакля. Мне казалось, что я нахожусь в комнате, а рядом со мной сидит другой актер, играющий его семью. Я подумал: как он нашел этих людей, похожих на него? Он создал иллюзию, что в этом зале может произойти все, что угодно. И, по правде говоря, он даже обманывал их!" Но тут Змуда в судейской форме передал большую бутафорскую банку со шпинатом Энди, который сделал вид, что проглотил ее содержимое, и освободился от Йорка, а Саттон заставил оркестр заиграть "Popeye the Sailor Man", и Энди, самодовольно выпрямившись, стал швырять Йорка по сцене, пока Йорк не взмолился о пощаде.