Lost in the Funhouse

Вегас манил. Он ждал, пока Элвис приедет туда. Чтобы убить время, он отправился на север Сан-Франциско, чтобы навестить свою троюродную сестру, Ребекку Лоуренс, социального работника, которая жила со своим мужем Стивом Тобиасом в районе Мишн. К тому времени он был известен во всех уголках семьи Кауфман как самый необычный/цветной экземпляр, когда-либо появлявшийся в их генофонде. Например, на каждом семейном пасхальном седере он, как известно, исчезал с обеденного стола, бежал к входной двери, снова появлялся в белье и с длинной фальшивой бородой, а затем бесшумно возвращался на свое место, отведенное для еврейского пророка Илии, чтобы потягивать недопитое вино Илии и развлекать родственников. (Таким образом, Ребекка и Стив предвкушали его визит, установив свой новый магнитофон , чтобы запечатлеть все его прихоти. Первым делом он, конечно же, прочитал "От Бога", а затем зачитал вслух различные сюрреалистические сны, которые он переписал (психиатры посоветовали ему сделать это - единственный профессиональный совет, к которому он прислушался, - и, кроме того, он планировал переписать некоторые из снов в виде рассказов). Однако последний сон, который он пересказал, не был записан, и он рассказал его на ходу, и это был замечательный сон о страхе перед неудачей мальчика по имени Джек. Джек, как и он сам, хотел стать знаменитым артистом (он устраивал притворные представления на школьной площадке для воображаемой публики и так далее), у Джека был хорошо связанный дядя, который однажды устраивает для него прослушивание у важных продюсеров, и по дороге на прослушивание Джека подкупает банда парней, которые подбирают его автостопом и пичкают выпивкой и наркотиками. Наконец Джек прибывает на прослушивание в шоу-рум, опоздав на три часа и обкурившись, и выходит на сцену перед беспокойной толпой, которая все ждала и ждала и становилась все злее и злее, после чего Джек вдруг решает извергнуть бездумную желчь в адрес всех присутствующих: "Мне это нужно, как дырка в голове! Пошли вы все, тупые никчемные грязные ублюдки! Я вас всех ненавижу - особенно тебя, дядя! Спасибо за все!" Затем, когда он уходит со сцены, публика разражается бурными аплодисментами, и Джек имеет большой успех.

"Ух ты!" - сказал Стив Тобиас после окончания записи. "Вот как надо аплодировать".

"Ага", - сказал Энди, похоже, очень довольный собой. "Жду".

Стив и Ребекка начали расспрашивать его о выступлениях в различных бостонских кофейнях - в общем, о трех случайных весенних вечерах, когда он неловко вышел на сцену между народными песнями и выступил в образе Элвиса (в переливающемся лаймово-зеленом костюме, который ему подарил член F Troop Даг ДеСото, поверх золотого свитера-водолазки). "Когда на мне костюм Элвиса Пресли, - сказал он им, - я чувствую себя Элвисом Пресли". Стив спросил: "То есть вы действительно верите, что вы Элвис Пресли?" Энди: "Да, я становлюсь Элвисом Пресли. Люди, наверное, думают, что я не люблю Элвиса Пресли или , они думают, что я подшучиваю над ним и все такое, потому что это довольно забавно, и они смеются, когда я это делаю. Например, я прыгаю в зал и трогаю девушек, и они иногда кричат, не всегда. Но мне это нравится. Но я не делаю ничего, чтобы быть смешным".

Чтобы не быть смешным, он стал Элвисом для своей троюродной сестры и ее мужа, взяв у Ребекки гитару, подняв воротник пиджака и зачесав назад волосы ("Это не мой костюм, так что я не смогу сделать это так хорошо, как умею"), и он, как мог, нажал на единственные четыре аккорда, которые знал, и спел страстную "Blue Suede Shoes" и заунывную "Are You Lonesome Tonight", а потом Ребекка попросила "Love Me Tender", и, говоря на своем мемфийском наречии, он сказал: "Я пою "Love Me Tender" с тех пор, как я был маленьким мальчиком. И я люблю эту песню. Она очень много значит для меня. Я очень серьезно настроен и надеюсь, что смогу закончить ее, потому что у меня никогда не получалось. И я буду благодарен, если вы все не будете смеяться". Он начал петь и спел половину песни, после чего разрыдался и продолжал петь сквозь громкие судорожные рыдания, пока рыдания не пересилили слова и не превратились в сплошное рыдание. Стив и Ребекка зааплодировали, и он, мгновенно взяв себя в руки, тревожно ответил: "Спасибо, спасибо, спасибо".