Lost structure

впечатление, что в данном случае, в отличие от его выступления в "Communications" № 4, он более склонен

согласиться с нашей концепцией кинематографического образа

163

щаяся по ходу повествования неопределенность заставляет зрителя (как и героя фильма) увидеть

это Контекст выступает как идиолект, наделяющий значениями сигналы, которые в ином случае

показались бы просто шумом

I.5.

Эти наблюдения опровергают представление Пазолини о кино как о семиотике реальности и его

убеждение, согласно которому простейшими знаками кинематографического языка являются

реальные объекты, воспроизведенные на экране (убеждение, как теперь это очевидно, отличающееся исключительной наивностью и противоречащее основным задачам семиологии —

по возможности рассматривать природные факты в качестве явлений культуры, а не наоборот —

сводить явления культуры к природным феноменам) И тем не менее, в рассуждениях Пазолини

кое-что заслуживает внимания, потому-то сам спор с ним небесполезен

Определить действие как язык небезынтересно с семиологической точки зрения, но Пазолини

употребляет слово "действие" в двух различных смыслах Когда он говорит о том, что

свидетельства, оставшиеся от доисторического человека, суть продукты его деятельности, он

понимает действие как физический процесс, положивший начало существованию объектов-

знаков, опознаваемых нами в качестве таковых, но не потому что сами они представляют собой

действия (даже если в них можно усмотреть следы деятельности, как и в любом акте

коммуникации) Это те же самые знаки, о которых говорит Леви-Строс, когда рассматривает

орудия, утварь, которыми пользуется некое сообщество, в качестве элементов коммуникативной

системы, т e культуры в ее совокупности Однако этот тип коммуникации не имеет ничего общего

с действием как значащим жестом, которое как раз больше всего и интересует Пазолини, когда

он говорит о языке кино Посмотрим, что это за действие я перевожу взгляд, поднимаю руку, меняю позу, смеюсь, танцую, дерусь на кулаках, и все эти действия в то же время суть акты

коммуникации, с чьей помощью я что-то говорю другим, между тем как другие по тем же самым

действиям делают какие-то выводы обо мне

Но эта жестикуляция не "природа" (и стало быть, не "реальность" в смысле природной реальности, неосознанности, докультурного состояния), но напротив, перед нами конвенция и культура

Неудивительно, что существует специальная семиологическая наука, изучающая язык действия, она называется кинезикой 39. Дисциплина эта

39 Помимо труда Марселя Мосса "Le tecniche del corpo" в Teoria generale della magia, Torino, 1965, укажем

следующие исследования по кинезике Ray L Birdwhistell, Cinesica e comunicazione, in Comunicazioni di massa, Firenze, 1966, всю главу V в А G Smith, ed , Communication and Culture, Ν Υ , 1966, а также AAVV, Approaches to Semiotics, The Hague, 1964, о проссемике см Lawrence К Frank, Comunicazione tattile, in Comunicazioni di massa, cit., Edward Т Hall, The Silent Language, Ν Υ , 1958 (гл. 10 "Space Speaks") 164

новая, ее наиболее развитая часть — проссемика (изучающая значение дистанции, устанавливающейся между говорящими), но задачей кинезики является именно кодификация

человеческих жестов, т e сведение их в некую систему в качестве единиц значения По мнению

Питтенгера и Ли Смита "Движения человеческого тела не являются инстинктивными природными

движениями, но представляют собой усваиваемые системы поведения, которые значительно

варьируются в разных культурах" (это хорошо известно по замечательному исследованию Мосса о

технике владения телом) Между тем Рей Бердвистелл разработал систему условных обозначений

для движений тела, выстраивая соответствующую модель для каждого исследуемого района, и он-

то и решил назвать кином мельчайшую частичку движения, носитель дифференциального

значения Сочетание двух или более кинов образует значащую единицу под названием кинеморф

Разумеется, кин соответствует фигуре, а кинеморф знаку или семе.

В связи с этим напрашивается вывод о том, что разработка кинезического синтаксиса, такого

синтаксиса, который выявил бы крупные кодифицируемые синтагматические единицы, дело

вполне реальное По этому поводу заметим только одно даже там, где говорят о естественности и

непосредственности, имеют дело с культурой, конвенцией, системой, кодом и, следовательно, в

конечном счете, с идеологией Семиология и тут стоит на своем, потому что свои задачи она

понимает как перевод природного в общественное и культурное И если проссемика может изучать