Лот №5 или Деликатес для вампира

– Вы просто вынуждаете меня сделать вам гадость, – процедила я, вытирая губы белоснежной салфеткой. – Вас не учили, что не следует говорить всё, что думаете и наблюдаете? «Чувство такта» – не слышали, нет? Так вот, мои чувства – это мои чувства, и даже если вы их ощущаете, извольте абстрагироваться. Они вас не касаются. Иначе я сейчас начну вспоминать, что видела во сне, потрошить ваше прошлое и задавать неуместные вопросы. Например, почему вы убили всех тех людей? Сколько их было? Семеро? – я сделала вид, что задумалась, в действительности не испытывая удовольствия от стычки. В отличие от снеговика совесть у меня в наличии. Мне слишком быстро становится стыдно. Отец всегда говорил, что излишняя доброта меня погубит, что иногда просто необходимо проявлять цинизм, а я всех жалею.

Вампир внезапно усмехнулся – впрочем, он всё делает внезапно – и поднялся.

– Жду вас во дворе, – он отвесил вежливый поклон и удалился.

Тяжело вздохнула и пошла одеваться.

***

Простое чёрное платье до колена сидело идеально, подчёркивая мои сексуальные формы и оттеняя бронзовую кожу. Волосы убрала в небрежный хвост и слегка подкрасила губы.

Ледышка – повелитель айсбергов, обладатель ужасного нрава и каменного сердца – ласково трепал Графа по холке. Хмурое выражение исчезло с лица, глаза потеплели и приобрели шоколадный оттенок.

– Вы не так безнадёжны, – констатировала я, встав за спиной вампира. Мужчина едва уловимо дрогнул, словно не заметил моего приближения. – Существо, которое любит животных, априори не может быть настолько циничным, каким хочет казаться. Вы, как и я, полны противоречий и прячете свои слабости глубоко внутри, – заключила я и тоже протянула руку, чтобы погладить собаку. Пёс с готовностью нырнул под мою ладонь и потёрся, чуть не сбив меня с ног. Ледышка услужливо придержал, но руку убирать с поясницы не спешил.

Я развернулась к нему лицом.

– А знаете, почему мы это делаем? Прячем свои страхи, боимся показаться слабыми… – вампир ничего не ответил, гипнотизируя меня взглядом, казалось, равнодушным, но я-то знаю, как все обстоит на самом деле. – Мы эгоисты, что бережно холят и лелеют свои чувства, пряча от других. Мы боимся насмешек и предательства, поэтому не оставляем посторонним ни единого шанса…

– Вы ошибаетесь, – безразлично отозвался Ледышка и спрятал руки за спину. – Вы выдаёте желаемое за действительное. Пытаетесь разглядеть во мне хоть что-то человечное, питая глупую надежду на возвращение домой, на снисхождение с моей стороны, – он шагнул ближе, подавляя своим превосходством и внутренней мощью. – Я убивал людей. Помните об этом. Всегда.

Я моргнула и самоотверженно улыбнулась. Меня не запугать и тем более не обмануть…

– Поехали, оживим министерство, – бодро предложила я и направилась в сторону летающего мопа.

– Лисавета. Постарайтесь вести себя прилично, насколько это заложено в вас природой, -иронично отозвался вампир и пристроился рядом.

– Моей природой заложена бомба замедленного действия. Я слышу, как она тикает, – многозначительно произнесла я и поиграла бровями.

Ледышка ничего не ответил, но мне кажется, мысленно закатил глаза.

Устроившись в кресле, я приготовилась к тому, что всю дорогу мне предстоит скучать, выводя на панели приборов узоры и от безысходности терроризировать Дарси. Но министр приятно удивил. Он открыл защитные панели на окнах и сбавил скорость летательного аппарата до легко воспринимаемой человеком, чтобы я могла разглядеть, что же там за окном творится.

– Очень любезно с вашей стороны, – съязвила я, а сама прилипла к стеклу. Ну не видела же никогда парящих в воздухе капсул, летающих поездов и многоуровневых домов, которые напоминали лабиринт минотавра: такая сложная и неведомая мне конструкция. Один дом плавно перетекал в другой, образуя причудливые формы, поражая воображение.

– Нравится? – поинтересовался Ледышка с ленивым любопытством, следя за мной.

– Очень, – с придыханием призналась я и глянула на лиэра вполоборота. – Спасибо, – поблагодарила уже искреннее. Никогда не жалею искренних слов. Да, я не умею хранить и долго помнить обиды: на них жизни не напасёшься, – а она так прекрасна и удивительна. Я слишком люблю жизнь, чтобы ей пренебрегать.

До самого министерства я ехала, уткнувшись в окно, глупо улыбаясь. Хоть какая-то иллюзия счастья и свободы.

Мы припарковались в специальном ангаре и направились к стеклянному лифту.

– Как много кнопочек… – слегка охренела я, глядя на панель.

Огромное множество! Ледышка хладнокровно нажал одну, и мы тронулись. Нет, не умом: всего лишь влево, как в лучших традициях голливудского кино. Меня качнуло, и я мягко угодила в объятия снеговика, снова почувствовав его внезапный прилив голода.

– Могли бы поесть на дорожку, – тихо возмутилась я и отстранилась. Лучше держаться за поручень, пока мы пролетаем по этажам сквозь другие здания.

Вампир подавил загадочную улыбку и промолчал.