Лот Праведный. Исход

Недовольны Араном были и Фарра, отец его, и Нахор, брат его, ибо видели в поведении его дерзком опасность для себя и для своего богатства, которое за двадцать лет умножилось в двадцать раз. И говорили они об этом с Араном, убеждали отослать наложницу с ребенком или хотя бы обращаться с ней как подобает обращаться с наложницей из рабынь. Но Аран лишь кивал им в ответ угрюмо, продолжая жить с Такхой как с женой ненаглядной. Однако про себя решил Аран уйти из земли Халдейской – и ушел однажды тайной ночью, взяв с собой небольшое число из стада своего и людей самых верных. Решил Аран, что так будет лучше для всех: сможет он жить – как хочет, а родственники его – как прежде. Ибо надеялся он, что помилует царь Халдейский братьев его, ставших через жен своих – внучек царских – родственными дому царскому. Не попрощался Аран ни с отцом своим, ни с братом своим Нахором. Зашел он лишь к Авраму в ночь бегства, не укорившему его ни разу за наложницу. И сказал он брату, прощаясь:

– Жил я двадцать лет ради благополучия семьи нашей с женой нелюбимой. Теперь вот хочу дожить остаток дней с женщиной, что научила меня любви земной. Ибо знай, Аврам, что не наложница мне Такха, а жена, хоть и не женаты мы по обряду. А с покойной женой, с которой был обручен пред алтарями богов, сам я жил как раб и наложник.

Обнялись они горько – и ушел Аран в сторону пустыни дикой.

Искали его потом и слуги царские и люди Фарры, но так и не смогли найти. А ушел Аран на Юг. И жил он весело, потому что жил вольно. И родила ему Такха еще дочь, а потом еще одну. Но чем дальше в пустыню уходил Аран, тем тяжелее становилась жизнь семьи Арановой и людей его. Не был он приучен к суровой жизни в пустыне, и потому стадо его редело с каждым переходом, а люди покидали один за другим. И еще одна беда случилась с Араном: пристрастился он к вину от неудач своих, к играм азартным, да к девкам продажным. И каждый раз, когда становились они у города нового станом, брал Аран нескольких животных и шел в город, якобы для мены. А возвращался все чаще с пустыми руками, пьяный и побитый. И случилось однажды, что должно было случиться: напали на Арана по дороге из города разбойники, что было при нем – отобрали, а самого убили.¹⁶

И ждала его семья несколько дней, не ведая об участи кормильца, пока не послала мать сына своего Лота за мужем в город. И поехал Лот на осле, один, через пустыню. И выехал после полудня, а добрался лишь к утру, заплутав в дороге. А было тогда Лоту лишь восемь лет. И когда приехал он в город и начал выспрашивать у людей об отце, нашлись такие, кто стали требовать с мальчика долг отца его убитого – и угрожали, и хотели поймать и отвести к стаду, чтобы разграбить добро, что у них еще оставалось. И с большим трудом удалось вырваться из рук людей бесчестных мальчику, бросив в городе своего осла. А когда он прибежал к шатру, сказал Лот матери, что отец их несчастный убит, а за ним гонятся заимодавцы, и что следует им быстрее сниматься с места и уходить дальше в пустыню, если хотят они сохранить остатки добра и свои жизни.

С тех пор Лот и блуждал по дикой пустыне с матерью и сестрами, опасаясь приближаться к городам и избегая встреч с людьми.

5

– Люди на верблюдах. Верблюдов пять или шесть, – сказал Лот.

Глаза его слезились от напряжения, а лицо покрылось крупной испариной как от тяжелой работы.

– Может быть, не заметят? – спросил он неуверенно у подошедшей и вставшей рядом матери.

– Нам нечего бояться, – сказала она.

– Почему ты так думаешь? – удивился Лот, опустил руку и взглянул на женщину.

– А что с нас взять? – горько усмехнулась Такха. – У нас только и осталось, что наши жизни.

– А если эти люди жадные и бесчестные? Что им помешает схватить нас и продать в ближайшем городе как рабов?

– Ничего плохого они нам не сделают, – уверенно сказала женщина. – Это твой дядя едет за нами. Один из двух.

– Откуда ты можешь знать? – спросил Лот, встав перед матерью и заглянув в ее поблекшие синие глаза.

– Это я послала за ними, – ответила Такха, выдержав пытливый взгляд. – Так больше не может продолжаться, Лот. Мы все здесь умрем один за другим, если останемся. Нехама уже умирает.

– Она не умрет! – вскрикнул Лот испуганно.

– Здесь – умрет. Ты не должен себя винить, сынок, – сказала мать, положив свою иссохшую руку на его поникшую голову. (Как давно она не смела ласково коснуться тела своего сына!) – Ты сделал все что мог. Ни один самый сильный и отважный мужчина не сделал бы для нас больше чем ты. Но эти проклятые места боги создали не для людей. Здесь могут жить лишь скорпионы и змеи.

– Но я не понимаю, как смогла ты сообщить? Халдея – это очень далеко! – спросил недоверчиво Лот.

– Помнишь того человека, которого ты подобрал весной в пустыне? Он умер бы от жажды без твоей помощи. А ведь был это посланник божий. Ты спас его, а Бог теперь спасает нас за твою доброту.

– Посланник божий? – недоверчиво улыбнулся Лот. – Он был обычным бродягой, матушка. Может быть – беглым рабом. Ты, верно, забыла про его неблагодарность после того как мы его выходили?