Лотерея

Новые хозяева коттеджа объявились только в последних числах марта. Снег уже почти растаял, и по дороге с холма сходили потоки талой воды, подмерзавшие по ночам. Слякоть противно хлюпала под ногами, небо было затянуто унылой серой дымкой. Первая зелень проклюнется через месяц, но и в апреле еще будут холодные дожди, а то и снегопады. Коттедж был полностью отделан изнутри, с покраской и новыми обоями на стенах. Рабочие также отремонтировали крыльцо и заменили разбитые стекла в окнах. Теперь домик смотрелся гораздо лучше даже на фоне низких серых туч и островков грязного снега, а маляры только и дожидались хорошей погоды, чтобы приступить к наружной покраске. Миссис Уиннинг, остановившись на дорожке перед коттеджем, попыталась сравнить его нынешний вид с тем, как он выглядел много лет назад, когда она надеялась поселиться в нем сама. В ту пору она планировала посадить перед крыльцом розы и разбить аккуратный садик — это вполне можно было сделать и сейчас. Снаружи она покрасила бы коттедж в белый цвет, что также было еще не поздно сделать. Она не бывала внутри коттеджа после его продажи, но по прежним визитам хорошо помнила тамошние комнатки с окнами в сад, которые славно смотрелись бы с яркими занавесками и наружными цветочными ящиками, небольшую кухню, каковая виделась ей в нежно-желтых тонах, и две спальни наверху, под скошенными мансардными потолками. Она долго смотрела на коттедж, стоя на раскисшей дорожке, а потом медленно пошла вниз, к лавке.

Первые известия о новоприбывших она получила от лавочника несколькими днями позже. Отвешивая три фунта мясного фарша (каковые семья Уиннинг поглощала за один присест), он бодро спросил:

— Видели новых соседей?

— Из коттеджа? Так они наконец-то прибыли? — оживилась миссис Уиннинг.

— Тамошняя леди была здесь нынче утром, — сказал продавец, — и с ней мальчонка. Сказала, что муж ее умер. По виду настоящая леди.

Миссис Уиннинг родилась в этом городке, и отец нынешнего лавочника продавал ей леденцы и лакричные конфеты, когда его отпрыск еще ходил в старший класс. Одно время — ей было двенадцать, а сыну лавочника двадцать — он являлся объектом ее тайных воздыханий. И сейчас этот обрюзгший мужчина средних лет по-прежнему звал ее просто Хелен, а она звала его Томом, однако, войдя в семью Уиннинг, она волей-неволей должна была держаться с ним строже и порой высказывать претензии по поводу жесткого мяса или слишком дорогого масла. Когда он назвал приезжую «леди», миссис Уиннинг прекрасно поняла, что он имеет в виду, не употребив слова «женщина» или «дамочка». И еще она знала, что в разговорах с другими покупателями он называет ее саму и ее свекровь не иначе как «леди Уиннинг».

— Они уже вселились или просто приехали взглянуть на дом? — спросила она.

— Ну, какое-то время они здесь пробудут, это точно, — флегматично заметил лавочник. — Еды закупили на неделю вперед.

Поднимаясь на холм с пакетом провизии, миссис Уиннинг пыталась разглядеть признаки жизни в недавно отремонтированном доме. Дойдя до дорожки, сворачивающей к коттеджу, она замедлила шаг, поглядывая на него искоса, чтобы не показаться слишком назойливой. Дыма над трубой не было, как не было и следов мебельного фургона, появления которого перед домом следовало ожидать при вселении жильцов. Однако на улице перед коттеджем стояла легковая машина — не из новых, но и не развалюха, — а за оконным стеклами, похоже, кто-то двигался. Внезапный и неодолимый импульс вынудил ее пройти по дорожке до крыльца, а затем, после минутного колебания, подняться по ступенькам и постучать в дверь. Ей открыл мальчик примерно одного возраста с ее сыном, что она отметила с радостью.

— Здравствуй, — сказала миссис Уиннинг.

— Здравствуйте, — сказал мальчик, серьезно глядя на гостью.

— Твоя мама дома? Я зашла спросить, не надо ли ей помочь с переездом.

— А мы уже и так переехали, — сказал мальчик.

Он собрался было закрыть дверь, когда из дома донесся женский голос:

— Дэйви, с кем ты говоришь?

— Это моя мама, — пояснил мальчик.

За его спиной появилась женщина и открыла дверь чуть пошире.

— Что вам угодно? — спросила она.

— Я Хелен Уиннинг, живу тремя домами выше по улице. Шла мимо и подумала, не надо ли вам чем-нибудь помочь.

— Благодарю вас, — сказала женщина с сомнением в голосе.

«Она моложе меня, — подумала миссис Уиннинг. — Лет тридцати. И хороша собой». С первого же взгляда стало понятно, почему лавочник назвал эту женщину «леди».

— Так приятно видеть этот дом ожившим, — сказала миссис Уиннинг.

За плечом женщины виднелась прихожая, за ней — гостиная, дверь кухни слева и свежеокрашенная лестница на второй этаж справа. Стены прихожей были светло- зелеными — заметив это, миссис Уиннинг приветливо улыбнулась женщине в дверях и подумала: «Она выбрала верный цвет, так это и должно выглядеть. У нее есть вкус».

Помедлив, женщина тоже улыбнулась и сказала:

— Не хотите ли зайти?

Она сделала шаг в сторону, уступая дорогу, но миссис Уиннинг подумала, что ведет себя слишком уж настойчиво, фактически навязывается в гости…