Лотос-блюз

Кулак на коленях сжимался и разжимался, сжимался и разжимался. Я поверил рассказу Элиаса. В его истории было что-то избавительное. Далекое от всего, что случилось позднее, от смертельных ночных наездов на моем автомобиле и от сожженного дома.

— Продолжайте, — сказал я.

— Бобби привык, что его отфутболивают. Он ходил и к адвокату Сары, и в полицию. Но никто не желал его слушать. Даже когда он получил от Сариной подружки из Техаса новые вещественные доказательства, они слушать не пожелали. Вот почему он не рискнул сам идти к вам, решил послать кого-нибудь другого. Эд не захотел, пошел я. Если вы клюнете и начнете работу, то через некоторое время мы расскажем вам все начистоту, так мы думали.

— Я должен был встретиться с настоящим Бобби?

— Да. Бобби приехал домой из Швейцарии и с самого начала во всем участвовал. По-моему, он находился здесь уже три недели, когда погиб.

Я обдумывал услышанное. Соединял ниточки информации. Белла любила собирать пазлы. Не то что я, мне недоставало терпения.

— Когда Бобби погиб, у него в кармане был мобильник, по которому я созванивался с вами.

— Так мобильник и был его, — сказал Элиас. — Я пользовался им только для связи с вами. И общались мы только эсэмэсками.

— Нет, — сказал я. — Мы говорили по телефону перед встречей в воскресенье, когда я дал согласие.

— Конечно. Тогда Бобби несколько дней жил у меня.

Я помолчал, стараясь разобраться. Значит, кашу заварил действительно Бобби, хотя и не рискнул сделать это своими руками. Но все случившееся позднее? Тут Бобби, очевидно, был совершенно ни при чем.

— Про это я ничего не знаю, — сказал Элиас, когда я коротко обрисовал ему ситуацию.

Сказал слишком поспешно.

— Поверьте, после смерти Бобби я сидел тихо как мышь. Чертовски перепугался. Я понятия не имею, почему Бобби пришлось умереть, да и знать не хочу. Мне искренне жаль, что мы подставили вас под неприятности, мы ничего такого не хотели. Но не втягивайте меня в эту историю, мне там не место.

И вот тут я сообразил. Тот, кто убил Бобби, не догадывался, что ко мне приходил не он, а один из дружков Сары. Убийца хотел заставить Бобби замолчать, и с его точки зрения это было необходимо в любом случае, даже если бы он знал о роли Элиаса в этой драме.

— Господи, — прошептал я. — Господи.

Элиас заерзал на стуле.

— Подружка сообщила, что вы говорили насчет пожара в шхерах. Он тоже с этим связан?

Теперь у меня не осталось сомнений. Элиас явно был в смятении и в ужасе и к происшедшему позднее ни малейшего касательства не имел.

Я готов был заплакать от бессилия. Пропади все пропадом! Как выбраться из лабиринта? Сам не выберешься. Вывести тебя может тот, кто его создал. В данном случае не Элиас и не Бобби. Только техасская тень по имени Люцифер.

— Будьте начеку, — сказал я Элиасу. — Слышите? Если тот, кто убил Бобби, узнает, что вы с Эдом были посвящены в план Бобби, у вас будут серьезные проблемы.

Роли в один миг поменялись. Перевес был на моей стороне, а Элиас оказался в положении слабого. Так было с самого начала, просто я этого не сознавал.

Элиас провел рукой по лицу, словно пытаясь взбодриться. Он устал. Куда больше, чем я.

— А кто спалил дом в шхерах? — спросил он.

— Не знаю. Но выясню.

В мозгу всплыло имя Эстебана Стиллера. Человека, который заседал в правлении школы верховой езды и делал вид, будто не подозревал, что Сара входила в конюшню проституток крупнейшего техасского наркобарона.

Стиллер и есть Люцифер, шептал призрачный голос в моей голове.

Я старался успокоиться. Дениза Бартон говорила, что у Люцифера есть какие-то связи в Швеции. Потому он и мог вербовать там проституток. Если я найду такую связь со Швецией у Стиллера, то сумею объяснить все целиком.

Элиас откашлялся.

— Я понимаю, вы на меня в обиде, — сказал он. — Но… черт побери, мы с подружкой собираемся пожениться. Не сжигайте меня, если сможете. Ладно?

Он побелел, как свежевыпавший снег.

— Насчет этого не волнуйтесь, — сказал я. — Я много чего делаю, но людей не убиваю. Только ответьте мне еще на один вопрос, если не спешите.

Он кивнул.

— Когда Сара уезжала в Хьюстон, она рассказывала, чем будет там заниматься?

— Может, и рассказывала, но не мне. Я сидел в тюряге. Всего полгода, но сидел. Мы тогда не контактировали.

Ах ты черт. Но я все же попытался:

— В то время, когда вы с Сарой состояли в одной шайке, она когда-нибудь говорила, что занимается проституцией? Точнее, чем именно она занималась?

Элиас медлил, будто не хотел сплетничать о Саре, хоть она и умерла.

— Ну, папаша ее сводничал. Продавал ее. В общем, было это в ней, так или иначе. Словом, временами она трахалась за деньги.

— Я понимаю, мои вопросы звучат странно, но вы, случайно, не знаете, был ли у нее кто-то, кто помогал ей находить клиентов?

— Типа, сутенер? Нет, сутенера у нее не было. Она хотела быть сама себе хозяйкой, в том-то и штука.

Как ни старался, к правде я не приблизился. Как же, господи боже мой, она угодила в Люциферовы сети? Или как ее туда завлекли?

Элиас сидел с задумчивым видом.

— Хотя вообще-то был один чувак, про которого она рассказывала, — медленно проговорил он.