Лотосовый Терем (СИ)

— Прошу господина Ли, Ли Ляньхуа, о встрече. У вашего покорного имеется серьёзное дело, которое следует обсудить.

Молодой человек в серых одеждах опустил веник.

— Я и есть Ли Ляньхуа.

У Чэн Юньхэ глаза полезли на лоб и отвисла челюсть, прохожие уже подумывали, не закинуть ли ему в рот три-пять яиц. Наконец он закрыл рот и закашлявшись выдавил:

— Премного наслышан о господине Ли… — Он не знал, как начать следующую фразу, поскольку изначально старательно написал всю речь на визитном листке — который ныне застрял в венике Ли Ляньхуа.

— Ах, как неловко… — сказал Ли Ляньхуа. — В моём скромном жилище столько мусора… — Он жестом пригласил Чэн Юньхэ зайти в дом и присесть.

Внутри “Благой лотосовый терем” и вправду был завален хламом: здесь валялись молоток, пила и топор, тряпки для пыли и веник, всё было покрыто опилками и слоем пыли, ещё стояло несколько сундуков неизвестно с чем, в передней был только один стол и один стул из бамбука, не дороже двадцати медяков. В душе Чэн Юньхэ зародились сомнения, но у “Благого лотосового терема” была такая репутация, а этот человек в серых одеждах сидел здесь, так что он не смел усомниться в его подлинности — оставалось только почтительно сесть напротив Ли Ляньхуа и от начала до конца поведать обо всех страшных происшествиях, с которыми он столкнулся полмесяца назад.

Та ночь, третья ночная стража, постоялый двор “Сяо-мянь”.

Когда Чэн Юньхэ проснулся посреди ночи и обнаружил, что за окном мерцают изумрудные тени, а снаружи доносится странное пение, в голове у него тотчас возникло слово “призрак”, но он сам же прыснул от смеха — проскитавшись по белу свету больше двадцати лет, в призраков он не верил. И тут из соседней комнаты, где остановился первый ученик, раздался истошный крик. Чэн Юньхэ испугался и поспешил туда. Его первый ученик Цуй Цзянькэ тоже увидел зелёные призрачные тени за окном, поднялся проверить товар, распахнул сундук с ненарушенной печатью, но оказалось, что товар пропал без следа — виденные во время перевозки сокровища словно обрели крылья и улетели. Но не это заставило Цуй Цзянькэ, доставлявшего грузы более десяти лет, закричать от ужаса, настолько небывалый вопль у него вырвался потому, что в сундуке не только не было товара — внутри лежал необработанный камень, весь покрытый кровавыми отпечатками пальцев.

Эти отпечатки выглядели, как будто кто-то спешил выбраться из запечатанного сундука, но не мог его открыть, однако внутри, очевидно, никого не было. Посреди ночи за окном парили зелёные призраки, слышались странные прерывистые звуки, да ещё в сундуке обнаружились кровавые отпечатки — тут и Цуй Цзянькэ, больше десятка лет бродившему по свету, немудрено закричать от страха. Чэн Юньхэ, дрожа от гнева, приказал подчинённым открыть сундуки. В десяти из шестнадцати действительно находились жемчуга и драгоценные камни, каждый — редкостной ценности, но шесть оказались пусты — в одном были кровавые отпечатки, в трёх — таблички для поминовения усопших, что же касается двух оставшихся — в одном лежал только бугристый камень, а в другом, ко всеобщему ужасу — мёртвое тело.

Тело принадлежало юной девушке в белых одеждах, чьё прелестное лицо перед смертью исказилось в гримасе ужаса.

При виде трупа лица Чэн Юньхэ и Цуй Цзянькэ исказил ещё больший ужас: девушку в белых одеждах в цзянху знали. Это была дочь градоначальника улиньского* Нефритового города — Юй Цюшуан, по прозвищу “Острый меч осеннего инея”. Градоначальник Нефритового города, Юй Мулань господствовал над юго-западным горным регионом, монополизировал добычу нефрита в горах Куньлуня, стал самым богатым человеком в Улине, и все в Поднебесной знали, что он души не чает в дочери. Как Юй Цюшуан могла оказаться мёртвой в сундуке, перевозимом никому не известным отрядом “Журавлиный клин”?

Улинь — сообщество, мир мастеров боевых искусств

В других комнатах постоялого двора “Сяо-мянь” поднялся переполох, и в мгновение ока десятки людей вломились в комнату Цуй Цзянькэ, все перепуганные и бледные.

Чэн Юньхэ к этому времени догадался, что Юй Цюшуан тоже остановилась в “Сяо-мянь”. В то время, как сопровождавшие её шестьдесят воинов в испуге проснулись из-за изумрудных призрачных теней, близкая подруга Юй Цюшуан, Юнь Цзяо, вдруг заметила, что Юй Цюшуан исчезла без следа, её начали повсюду искать, а в итоге обнаружили мёртвой у Чэн Юньхэ в сундуке с товарами!

На протяжении полумесяца весь Улинь стоял на ушах, обсуждая “убийство с зелёными призраками за окном”. Юй Мулань был раздавлен горем по беспричинно погибшей обожаемой дочери и в гневе приказал покончить с собой почти всем воинам, кто сопровождал Юй Цюшуан в ту ночь, а также издал указ, чтобы изловить и убить весь “Журавлиный клин”. Чэн Юньхэ ничего не оставалось, как забрать из дома старых и малых, распустить отряд и спасаться бегством, как вдруг он услышал новость о “Благом лотосовом тереме”.