Лотосовый Терем (СИ)

В пути девушки просыпались ещё до рассвета. Как благородный молодой герой, он не мог спать дольше них, поэтому два дня ему приходилось вставать после четвёртой стражи*. И, поскольку герою непременно положено искоренять зло и помогать слабым, он заботился о жилье и питании для девушек, размещал их дорожные мешки, перевозил гробы седьмой и восьмой сестриц, поил лошадей, управлял повозкой… И даже о Хуанци, весившем сто пятьдесят-сто шестьдесят цзиней, должен был лично заботиться тоже молодой герой.

Четвёртая стража — время от 1 до 3 часов ночи.

Через два дня — двадцать четыре больших часа, показавшихся ему целой вечностью, Ли Ляньхуа с трудом довёл героинь до терема Успокоения реки и наконец выдохнул. Женщины, когда они не жёны, доведут до предела терпение даже сдержанного мужчины.

Терем Успокоения реки — трёхэтажная обзорная башня на берегу Чанцзяна, построенная на огромной скале. Взобравшись на верхний этаж и глядя с высоты на лазурные воды реки и грандиозные цепи гор вдали, извивающиеся подобно дракону, любой невольно успокаивается душой и сердцем.

Ещё на подходе к терему Успокоения реки Ли Ляньхуа с героинями Эмэя увидели карету, которая направлялась туда же, копыта лошадей стучали размеренно и тяжело, на лёгком ветерке производя величественное и элегантное впечатление.

В карете сидел не простой человек.

— Глава ордена Сяо! — обрадованно воскликнула одна из девушек в голубом. — Глава Сяо и правда надёжный человек, так рано, а уже прибыл!

Глава… Сяо?

Ли Ляньхуа вздохнул. Из мчавшейся во весь опор кареты вышли двое. Один из них в фиолетовом халате, элегантной наружности, с бровями, поднимающимися к вискам — никто иной как Сяо Цзыцзинь; другая, мягкая и нежная, прекрасная отрешённой и возвышенной красотой, разве могла быть кем-то, кроме Цяо Ваньмянь?

Сяо Цзыцзинь окинул взглядом девушек в голубом, однако не проронил ни слова и стремительно подошёл ближе.

— Как поживаешь? — холодно произнёс он.

Увидев его с героинями из секты Эмэй, Цяо Ваньмянь очень удивилась, однако просто улыбнулась, с гораздо более тёплым выражением лица.

Ли Ляньхуа бросил взгляд на Цяо Ваньмянь и не сдержал вздоха.

— Давно не виделись.

— Слышал, ты в последнее время блистаешь славой, — слегка усмехнулся Сяо Цзыцзинь.

Ли Ляньхуа хотел было отмахнуться, но героини Эмэя всё ещё стояли рядом, и махать руками, пожалуй, не подобает.

— Что ты… — выдавил он, не сумев сходу придумать, как объясниться.

— Мне нужно кое-что обсудить с этим героем, — сказал Сяо Цзыцзинь.

Круг немедленно расступился, девушки в голубом смотрели на него с благоговением. Ли Ляньхуа только и оставалось последовать за ним на третий этаж терема Успокоения реки.

За балюстрадой башни река несла свои воды, чистые и прозрачные как яшма, как будет нести ещё тысячи, десятки тысяч лет.

— Я ведь говорил, что убью тебя, если снова увидишься с Ваньмянь, — бесстрастно, без намёка на шутку в голосе, произнёс Сяо Цзыцзинь. — От своих слов я никогда не отказываюсь.

— Я всего лишь поработал кучером для героинь из Эмэя… — вздохнул Ли Ляньхуа. — И правда не знал, что у них здесь назначена встреча с вами. — Увидев прекрасные просторы за балюстрадой, он, сам не осознавая, подошёл к перилам и глубоко вдохнул.

— Доставай свой Вэньцзин, — медленно проговорил Сяо Цзыцзинь.

Ли Ляньхуа только вздохнул, но не вытащил меч.

Сяо Цзыцзинь не знал, где он прячет гибкий и длинный Вэньцзин. Он выхватил из ножен Почэн и направил в грудь Ли Ляньхуа.

Левый рукав Ли Ляньхуа шевельнулся, словно сверкнула нить паутины, и очень узкий и длинный клинок, звякнув, обвился вокруг меча Сяо Цзыцзиня.

— Цзыцзинь, я тебе не противник.

— Если не противник, как смеешь сражаться со мной? — мрачно вопросил Сяо Цзыцзинь. — Я не хочу убивать тебя собственными руками… — Он чуть помедлил, прежде чем решительно бросить: — Орден «Сыгу» не могут возглавлять двое, ты должен покончить с собой!

— Я… — горько усмехнулся Ли Ляньхуа.

— Ты говорил, что не вернёшься, что больше не увидишься с Ваньмянь, — бесстрастно сказал Сяо Цзыцзинь. — А сам поднял шум в «Сотне рек» на горе Цинъюань под известным во всей Поднебесной именем Ли Сянъи, и якобы не провоцируешь меня? Теперь Поднебесную не покорить без тебя, и ты говоришь, что не собираешься возвращаться, не желаешь бродить по цзянху, не желаешь Ваньмянь — да кто тебе поверит?

Ли Ляньхуа надолго утратил дар речи, затем наконец вздохнул.

— Я сам покончу с собой, если ты убьёшь меня… нехорошо получится… — Он поднял левую руку, отводя Вэньцзин, подумал и взмахнул запястьем — раздался резкий хлопок и вспышки света разлетелись в воздухе, со звоном осыпавшись на пол.

Сердце Сяо Цзыцзиня дрогнуло, его ярость ещё не утихла, но в душе поднялось невыразимое волнение, а лицо побледнело.

Осколки на полу сияли в сверкающих лучах солнца, и, казалось, никогда не погаснут.

Двенадцать лет потрясавший цзянху Вэньцзин, не имевший равных в Поднебесной гибкий меч, легко рассекавший волосы, рубивший золото и яшму Вэньцзин, с которым его владелец не расставался больше десяти лет, был раздроблен за мгновение и превратился в груду осколков.