Лотосовый Терем (СИ)

— У злодея совесть нечиста! — зло бросил Ян Цююэ.

Ли Ляньхуа кивнул и нахмурился. На сей раз всё было иначе, нежели в гробнице: тогда он заранее знал противника, а этим вечером враг был окутан тьмой, они же — как на ладони, и потому не имели преимущества.

— Цуйхуа, ты возвращайся за ребёнком, — мягко сказал лекарь. Сунь Цуйхуа кокетливо улыбнулась, махнула рукой и убежала. Пусть эта женщина и не отличалась красотой, но нрав у неё был прямой и открытый.

Трое мужчин в сгущающихся сумерках смотрели на это непримечательное жилище: тихий двор, просторный дом, окутанный дурманом — что же в нём таилось? Как было связано с Золотым мечом Удана? И с девицей из весёлого красного дворика? Фан Добин действительно угодил в западню?

Хо Пинчуан с силой ударил ладонью, неслышно сломав засов, и распахнул ворота. Куда ни глянь — цветы и деревья, чистый пол из голубовато-серого камня, посреди внутреннего дворика камешками выложен иероглиф “долголетие”, а двери и окна плотно закрыты — ничего необычного.

— Есть кто дома? — мрачно спросил Ян Цююэ. Хотя он говорил негромко, но вложил в слова силу, так что внутри не могли не услышать. Хо Пинчуан прошагал к дому и толкнул двери: постель была в беспорядке, похоже, хозяин уже сбежал. У кровати дымилась курильница с благовониями — от неё и исходил дурманящий запах.

— Боюсь, в этом доме живут уже больше десяти лет, — Ли Ляньхуа легонько толкнул оконный переплёт — такой же, как и в его “Лотосовом тереме”, если не починить, то через полгода отвалится. — Похоже, у хозяина… затруднения с деньгами. — Вино и кушанья на прикроватном столике — весьма безыскусные. На востоке Почу есть знаменитая питейная лавка, но он мелочно отправил сяо-Жу во “Встречу с отшельником”, где кувшин вина дешевле на пару медяков.

— Раз хозяин в стеснённом положении, то далеко уйти не сможет — вернётся, — усмехнулся Хо Пинчуан.

— Но в Почу всего несколько сотен человек и одна улица, куда же он пойдёт?.. Да к тому же, с женщиной… Скверно, скверно, боюсь, если не в весёлый красный дворик, то в “Рассветную луну”!

Ян Цююэ переменился в лице — разве не туда отправилась Сунь Цуйхуа? Он оттолкнулся от земли, вскочил на крышу и поверху помчался в сторону весёлого красного дворика.

— Господин Ли, здесь опасно, возвращайтесь во “Встречу с отшельником”, — торопливо сказал Хо Пинчуан, а затем тоже запрыгнул на крышу и последовал за караульным.

Ли Ляньхуа проследил за их удаляющимися силуэтами, тихонько вздохнул и с потухшим взглядом развернулся к пустынному двору. Здесь росло несколько кустов пионов не лучшего сорта, в это время года от них осталось лишь несколько мёртвых стеблей, покрытых серым снегом — никакой красоты. Он постоял так какое-то время, затем сделал шаг в сторону и собрался уходить. Неспешно пройдя десяток шагов, остановился и негромко спросил, обращаясь к кустам:

— Кто здесь?

— Твой слух… — Только что среди пионовых кустов никого не было, а теперь там стоял, заложив руки за спину, человек — будто бы уже давно. По лишённому эмоций голосу было не различить, к другу или врагу он обращался. — Всё такой же острый.

— Просто ты спрыгнул тяжеловато, — слегка улыбнулся Ли Ляньхуа. — Даже со “Слезой Гуаньинь” невозможно исцелить раны, полученные от “Луны, тонущей в Западном море”… Неудивительно, что ты старался не оставить следы на снегу — техника “солнечного бега” Ди Фэйшена известна даже торговцам и простым людям…

В кустах помолчали.

— Даже изменившись внешне, Ли Сянъи остаётся Ли Сянъи. — Его тон не изменился, но в словах слышалось искреннее восхищение.

Ли Ляньхуа издал смешок.

— Польщён, польщён. Ди Фэйшэн тоже остаётся Ди Фэйшэном. Не думал, что для ран от “Луны, тонущей в Западном море” найдётся лекарство, как вдруг откуда-то всплыла “Слеза Гуаньинь”. Как говорится, человеку не постичь воли Небес, а кто не верит — прогадает.

Стоявший среди пионовых кустов человек в бирюзовых одеждах и матерчатых туфлях как будто слегка удивился.

— За эти годы твой характер изменился.

— А твой — ни капли, — улыбнулся Ли Ляньхуа.

Ди Фэйшэн не ответил. Через какое-то время он произнёс:

— Раны от “Луны, тонущей в Западном море” заживают за три месяца, однако ты не смог исцелиться.

— Кое-какие проблемы… — легкомысленно ответил Ли Ляньхуа. — Кто знал тогда, что будет сейчас, кто знает, что будет потом. Когда избежал смерти, кто ж знал, хорошо это или плохо? Раньше как-то жил, и сейчас живу потихоньку.

Ди Фэйшэн пару мгновений сверлил взглядом его спину, а затем медленно проговорил:

— Ты можешь поддерживать своё состояние, чтобы не сойти с ума и не умереть. “Замедление вселенной” — поразительная техника, но даже её хватит лишь на тринадцать лет. Сам знаешь, тринадцать лет благополучия — это предел, и прошло уже десять. Если будешь применять внутреннюю силу и заниматься боевыми искусствами, оставшиеся три года неизбежно сократятся.

Ли Ляньхуа слабо улыбнулся, но не ответил.

Ди Фэйшэн вдруг выскочил из кустов и прыгнул в колодец. Послышался плеск, и он вытащил из колодца промокшего до нитки человека.