Лотосовый Терем

Ли Ляньхуа резко сел, на миг подумав, что ещё в детстве потерял обоих родителей, двоюродные родичи рассеялись по свету, невеста вышла за другого — кто может навещать его в тюрьме? Смертники из камеры напротив вскарабкались на ноги, в восхищении глядя на него. Он тоже с любопытством посмотрел наружу.

Посетитель выделялся черными волосами, белоснежными одеждами и вышитыми сапогами. Ли Ляньхуа был ужасно разочарован. Смертники напротив зацокали языками от удивления и принялись обсуждать, как здорово иметь богатого родственника, ведь он мог войти сюда, а их жён, детей и стариков не пускали.

Вздохнув, Ли Ляньхуа поднялся на ноги с дружелюбной улыбкой.

— Неужели батюшка тебя выгнал?

Посетителем был, разумеется, Фан Добин, он и так вошёл в тюрьму мрачнее тучи, теперь же его лицо ещё сильнее потемнело.

— Несносный Ляньхуа, дедушка Ван мёртв.

— Дедушка Ван? — Ли Ляньхуа замер.

Фан Добин скрипнул зубами.

— Мёртв, его загрызла какая-то тварь, обглодала дочиста.

— Где он умер? — нахмурился Ли Ляньхуа.

— Во дворце Великой добродетели, я проверил, но на этот раз записки не было, и ничего не украли, вещи остались на месте. — Он на миг вытащил из рукава яшмовую шпильку и снова убрал. — Но он умер в моей комнате.

— Это… не поддаётся никакому объяснению, — пробормотал Ли Ляньхуа. — Неужели евнух Ван о чём-то знал? О чём же он мог знать?

Фан Добин побледнел и покачал головой.

— Короче говоря, выходи отсюда. Дело становится всё более громким, жертв всё больше, нужно скорее выяснить, кто убийца, чтобы вода спала и камни обнажились*.

Вода спала и камни обнажились — всё прояснилось.

— Ну… — сухо кашлянул Ли Ляньхуа. Он хотел было сказать, что они в столице, и расследовать убийство поручили Бу Чэнхаю и Хуа Жусюэ, а не ему, Ли Ляньхуа, но при виде сердитого лица друга пришлось придержать эти объяснения при себе.

Молодой господин Фан гневался.

Ничто не могло ждать.

— Живей! Выходи! — Фан Добин пнул двери камеры.

— Перестань, — схватился за голову Ли Ляньхуа. — Это собственность Приказа, осторожнее!

Фан Добин ещё сильнее разозлился, снова ударил ногой, и в деревянной двери появилась трещина.

— Прекратите! — ворвались приказные.

Фан Добин с холодной усмешкой поднял бирку.

— У меня бирка господина Бу, я желаю освободить этого человека, кто посмеет мне помешать?

— Все вон! — раздался среди беспорядков голос Бу Чэнхая.

Перепуганные приказные указали на Фан Добина и Ли Ляньхуа.

— Господин, эти двое замыслили побег, тягчайшее преступление, нельзя их отпускать…

— Я знаю, — бесстрастно отозвался Бу Чэнхай.

Не осмелившись ничего добавить, приказные медленно удалились.

Бу Чэнхай бросил взгляд на Фан Добина, тот фыркнул, сжал в руке верительную бирку, но не вернул ему.

— Ну… — потерев щёку, выдавил Ли Ляньхуа. — Я ведь морочил людей во дворце Великой добродетели, вводил в заблуждение лукавыми речами, под прикрытием обряда убил чиновника и под покровом ночи повесил его на дереве… Боюсь, меня не следует выпускать…

— Да-да-да, — вспылил Фан Добин, — а ещё ты загрыз насмерть евнуха Вана, свёл с ума Лу Фана и натравил тысячелетнего лиса-оборотня на человека, в таком случае, я отправлюсь к императору и скажу, что тебя следует казнить, чтобы больше не вредил людям!

Ли Ляньхуа смирно поддакивал.

— Молодой господин Фан! — повысил голос Бу Чэнхай.

Злость Фан Добина ещё не рассеялась, его всё несло.

— Я сунул нос не своё дело, только чтобы спасти тебя отсюда, хотя и без тебя, приятель, мог бы поймать…

— Молодой господин Фан! — взревел Бу Чэнхай.

Фан Добин сделал паузу.

— У страны есть законы, а у семьи есть порядки. Молодой господин Фан, будьте добры вести себя достойно! — уже вышел из себя Бу Чэнхай.

Фан Добин аж подскочил, тыча в него пальцем.

— В чём это я веду себя недостойно? Здесь мой друг, он никого не убивал. Тем, что позволил вам его увести, я уже проявил огромное, огромнейшее уважение! Не будь я открыт душой словно долина, уже зарубил бы вас мечом!

Бу Чэнхай повидал незнамо сколько хулиганов в цзянху, но редко встречал столь самонадеянных и вспыльчивых как Фан Добин. Поняв, что добром не выйдет, он нанёс по его плечу тяжёлый удар ладонью.

Фан Добин кипел от негодования и не находил, куда излить своё беспокойство, так что отбил удар Бу Чэнхая ладонью и немедленно произвёл три приёма, ударив его слева под рёбра. Разгневавшись, что Фан Добин устроил беспорядки в таком месте, Бу Чэнхай решил во что бы то ни стало вернуть его в резиденцию Фан, и они тут же сцепились так, что только раздавались хлопки ударов.

— Стойте, прекратите! — взывали из камеры. — Хватит, всё…

Сражавшиеся оставались глухи к увещеваниям и лишь обменивались ударами и приёмами в надежде свалить противника. В самый разгар схватки Фан Добин вдруг почувствовал, что его локоть онемел, а у Бу Чэнхая заныло колено. Оба они отскочили и уставились на Ли Ляньхуа.