Лоуренс Уотт-Эванс - За Василиском (ЛП)

Размышляя о том, что от своего пленника он получил мало пользы и с таким же успехом мог бы освободить его задолго до этого, а не переводить на него еду, Гарт занялся собственными приготовлениями. Вскоре после этого две совершенно разные фигуры поскакали в противоположные стороны от лагеря: Гарт на своём боевом звере - по заросшей тропе в долину, Элмил верхом на лошади - обратно через перевал в горы, ведя за собой второго коня.

Солнце пригревало, и не прошло и нескольких минут, как Гарт обнаружил, что потеет под доспехом. Даже чёрные волосы, заправленные под шлем, были влажными, а мех на теле спутался и намок. Мех хорош в холодном климате, говорил он себе, и даже в тёплую погоду, если на тебе нет ничего другого, но с кольчугой и нагрудником, удерживающими тепло, ему казалось, что его варят заживо.

Он подумывал снять доспех, но не хотел подвергать себя риску при нападении наёмников и последователей Шанга, которые могли легко затаиться в густых зарослях вдоль дороги. В конце концов он пошёл на компромисс: снял шлем и нагрудник, не снимая кольчуги, а шлем положил на седло перед собой, чтобы в случае опасности его можно было подхватить и надеть в считанные секунды.

Когда он добрался до городских ворот, была середина дня; Гарт двигался медленно и осторожно. Неухоженные поля казались ему признаком того, что в Морморете что-то не так. Он проходил мимо сухих и нефункционирующих оросительных канав, мимо фермерских домов, стоящих открытыми и пустыми.

Нигде он не видел никаких признаков жизни. Если бы ему не сказали, что Шанг всё ещё жив и правит Морморетом, он бы решил, что город заброшен. Вместо этого он был вынужден предположить, что население, вероятно, сильно сократившееся, каким-то образом умудряется выживать, не покидая пределов городских стен. Он предположил, что это либо огромные запасы, либо какие-то магические средства снабжения продовольствием.

Подойдя к стенам, он увидел несколько небольших, но уютных каменных домов, построенных за воротами, - скорее всего, жилища фермеров и тех, кто тесно общался с крестьянами - кузнецов и тому подобных людей, - которые тоже стояли заброшенными, с открытыми дверями и разбитыми окнами.

Гарт не удивился: это вполне соответствовало заброшенным фермам. Не растерявшись, он поскакал прямо к западным воротам - огромному деревянному порталу, отделанному бронзой, высотой не менее пятнадцати футов. Сами стены были выложены из безупречно чистого белого мрамора, сверкавшего на солнце. Гарт удивился, что такое построили простые люди, удивился, что они использовали мрамор, а не более твёрдый и распространённый гранит. Возможно, строители больше заботились о красоте, чем об эффективности, и эта мысль не давала Гарту покоя, поскольку подразумевала богатство; это не соответствовало миру, каким он его знал.

После короткой паузы, чтобы посмотреть, что будет делать привратник, Гарт крикнул: - Открывай!

Его крик слабым эхом отразился от полированных каменных стен по обе стороны от ворот, но не вызвал никакого ответного отклика. Через положенный промежуток времени он позвал снова, но безрезультатно, и, наконец, в третий раз.

Когда и после этого последнего крика снова наступила тишина - даже щебет птиц и насекомых утих в ответ на шум, - Гарт спрыгнул со спины своего скакуна, надел нагрудник и шлем и вытащил из подсумка свой боевой топор. Широко расставив ноги, он ударил топором по обветренной древесине портала. Лезвие вонзилось в дуб, щепки полетели в разные стороны, но дверь не сдвинулась с места. Гарт высвободил его и приготовился ко второму удару, но замер, когда откуда-то сверху до него донёсся смех.

Отступив назад, он поднял голову и увидел на вершине башни фигуру крупного мужчины, который, казалось, находился в тени, несмотря на яркий солнечный свет, заливавший его. Вдруг Гарт понял, что тень - это цвет кожи человека, что у смеющегося человека кожа темнее его собственной, настолько тёмная, что казалась почти чёрной.

Оверман не знал, что люди бывают таких разных оттенков. Явление достойное внимательного изучения.

Рост диковинной фигуры превышал шесть футов, а вес, по мнению Гарта, достигал трёхсот фунтов; у него была огромная бочкообразная грудь, такой же живот, а руки и ноги были толстыми, как деревья. На нём была струящаяся чёрная мантия, искусно украшенная золотой вышивкой; никаких других украшений и драгоценностей не было видно. Он был безбородым, а волосы - чёрными, как и грива самого Овермана, - прямая грива длиной до плеч. Гарт не заметил ни меча, ни какого-либо другого оружия; поскольку ни один стражник не может быть безоружным, этот странный человек явно не был обычным привратником.

Призрак на стене заговорил первым.

- Приветствую тебя, Оверман. Голос был глубоким и звонким, с оттенком веселья.

- Приветствую тебя, Человек. Я пришёл с миром. Могу ли я войти в город как друг?

- Так ты пришёл с миром? Мирно ли это - втыкать своё оружие в мою дверь, взламывать оборону моего города?

- Прошу прощения, Человек, но я не получил ответа на свой призыв.