Ловчие (СИ)

Я почти уже решился провалиться на сферу ниже. Но она вдруг посмотрела прямо на меня, подняла тонкую бледную руку, по которой скатились несколько золотых и платиновых браслетов, и, сморщив носик, щёлкнула пальцами.

Гитары дали такой мощный звук, что даже дыхание перехватило, а вибрации от пола отозвались в кончиках волос. Нити музыки прошли по каждой клетке моего тела и сплелись пульсирующим клубком в мозгу. Да, это была ловушка. Я попался и ничего уже не мог с собой поделать. Я кайфовал.

— Кто-то хотел ответов? - призывно подалась вперёд цыганка, продолжая смотреть на меня одного. - Не вопрос - всего-то три монеты!

Зубодробительной сбивкой гитарный ритм прошили ударные, свет вспыхнул и угас под затухающий пульс басухи - жертвенно, пульсирующе. Толпа пришла в движение и заулюлюкала, я даже не сразу понял, почему. На сцену медленно вышел Нойз, буднично так, словно за хлебом, нажал ногой на педальку примочки и вступил - и ритм-гитарой, и вторым исполнителем, резко, как манифест, зачитывая каждую вторую строчку песни. А цыганка вскрыла зал, как консервную банку, будоражаще-мощным, визгливым вокалом:

“Когда родится первый Проводни-ик,

Воронка мира замедлит кружение

И Жернов поглотит даже солнца бли-ик.

От голода. В изнеможении.

Мучительно пуста была его страда-а,

Под стопами-копытами-когтями божьими

Но когда змея укусит кончик своего хвоста-а

Вскинутся мечи над теми божествами ложными”.

Голос цыганки, казалось, сам был способен вращать целую вселенную! Я стоял разинув рот, качаемый кем-то прыгающим даже тут, у выхода, и пытался понять хоть что-то.

“Когда погибнет первый Проводни-ик,

Настанет час голодного Жернова!

Все слои реальности он пронзи-ит,

Чтобы насытиться по праву первого”.

Толпа и вправду сделалась похожа на обезумевшее от запаха крови стадо. Люди ничего не понимали, и просто ревели, захлёбываясь массовым экстазом. Нойз вдруг схватил микрофон и выдал с такой экспрессией, что вены на его висках стали видны даже отсюда:

“Когда погибнет первый Проводник.

Чаши весов покажут кто мал, кто велик.

И если ты услышал меня, то беги.

К самому краю, вверх по руслу изначальной реки!”

Он швырнул микрофон, сорвал с себя ремень гитары, бросил её тут же, на пол, и ушёл. Но цыганка, улыбаясь, двигаясь под замедляющийся гитарный ритм, продолжила своим нечеловечески глубоким голосом вдавливать меня в отполированный подошвами пол:

“Всякий ловчий ловит, но не всякий ловим

Тенётами любви - чистой, жертвенной!

В логове змеи был рождён херувим,

Готовый потратить себя на прозревшего смертного!”

Даже прожекторы не удержались на кронштейнах и запрыгали, завертелись. Меня опять согнуло пополам, и музыка слилась в сбивчивый стука сердца, наложенный на шум какого-то беспокойного моря в ушах.

Я открыл глаза. Холодный воздух, пар изо рта. Кажется, я вывалился из клуба, когда понял, что не могу дышать. И стоял теперь, как идол, прямо посреди пешеходной части улицы. Спереди, в каком-то метре-полутора проезжали машины, а сзади темнел тот самый проулок, из которого ещё доносился рёв и визг гитар. Там же стояла и она, поигрывая моими монетами. Точнее, уже своими.

— Кто ты такая?.. - прохрипел я, давясь осознанием, что цыганка легко могла меня убить в клубе. Могла! Но не убила. - Почему ты…

— Остановись, мой хороший, остановись! - махнула она ладошкой и звякнула множеством браслетов. - Я никогда просто так не отвечаю на вопросы. Такова уж моя суть. Задавай вопросы правильные, их у тебя всего три.

Я стоял. Как дурак топтался на месте, боясь, что если сделаю хоть шаг - к ней ли, в сторону ли - цыганка сгинет. Она тоже не уходила, и всё мерила меня взглядом, усмехаясь надменно, ломая красивую чёрную бровь с вызовом - ну, мол, чего озяб-то, соколик?.. От неё несло древностью. Женскими страхами и кровью. Украденными жизнями от неё смердело, чудовищным способом прерванными прямиком в утробе.

И где дед, когда он так нужен?..

Всего четыре единицы энергии в храме. Бильвизу было поровну, когда я затратил на него три. А эта - даже не редкая. Она ж как живая! И стоим мы сейчас в сфере спящих, и пела она для спящих! Да и выглядит она, как обычный человек! Маскировка! Цыганка была легендарной сущностью, точно. И я обязательно выясню, какой именно.

А дёргаться лучше не стоит. Урок Прета я запомнил, да.

— Я прочла про тебя, прирождённый рода Велес, всё по своим перьям, - продолжала позвякивать монетами она. - Поэтому мы говорим. Твой род возрождается, но ты пока даже не знаешь, ради чего. У вас нет общей цели.

— Цель есть у меня, - выдавил я, внутри храма взывая к деду.

— Месть! А как же! Но если ты продолжишь начатое, то в конце получишь только разочарование. Ты избрал неверное начало для своего пути. Тебя ведут.

— Кто?

— Много кто. К тебе тянутся десятки пуповин, мой хороший. Ты сын множества родителей. Но вижу точно: ведёт тебя и та, кто родилась сотни раз, кто жизни свои, как кожу скидывает! Она тоже жаждет мести.

Стало душно, несмотря на морозец. Я расстегнул верх пуховика. Цыганка усмехнулась и продолжила: