Ловчие Удачи

Кружки одобрительно клацнули в поддержку этого утверждения, которое оба не раз постигли на своем примере. Пусть даже и похожи были лишь тем, что бродили то туда, то сюда по родной земле, не успевая не то что сказать «до свидания» вчерашнему дню, а поприветствовать сегодняшний. Дуэргар остановил этот бег, устроил себе угол и решился, пусть и так поздно, создать что-то для себя. Ларониец потерял все в войне, понимал ценность этого, и ему становилось не по себе при мысли, что завтра Карнаж вскочит в седло и поедет с ним в Форпат, оставив Филина и эту полуэльфку здесь одних. Но такие, как этот красноволосый «ловец удачи», не были похожи на домоседов. Пусть он, Зойт, и повидал еще не так много по эту сторону границ Ларона, однако этот полукровка точно был бродяга, неисправимый…

Рано утром Даэран отправился в заведение мэтра Николауса, чтобы раздобыть лошадей и запастись провизией. Полу-гном полу-дуэргар принял колдуна с распростертыми объятиями, теплота которых была прямо пропорциональна количеству выпитого и съеденного вчера по случаю победы. Мэтр мгновенно организовал лошадей и провиант, хоть час и был ранним, попутно интересуясь, собирается ли маг пойти на прием к Хроносу. Зойт ответил, что собирается, иначе могли подумать, будто он очередной шпион. Пусть обитатели Лангвальда и не слыли особо подозрительным, однако языки у многих из них имелись без костей. В дверях ларониец столкнулся с Филином. Дуэргар пребывал в скверном расположении духа и как-то смутно удивился неожиданной встрече с тем, кого полагал давно едущим по тракту куда-нибудь в Форпат, что было более чем логично, ведь колдуну прямая дорога в город чародеев.

— О, радушный хозяин? — изумился белый эльф. — Что вы здесь делаете в такую рань?

— Да так. Карнаж послал с какой-то бумазейкой, чтобы получить положенные ему деньги. Самому, видите ли, лень, — буркнул Филин и окликнул Николауса. — Эй, любезный, кто распоряжается ставками за вчерашний поединок?!

Мэтр удивленно посмотрел на дуэргара. По его лицу пробежала тень, и он громко позвал кого-то, очевидно, стараясь докричаться до отдельной комнаты, где потчевал особо важных гостей:

— Сударь, явился посланник от того красноволосого счастливчика, чтобы забрать выигрыш!

Воцарилась минутная тишина, после которой в ответ послышался крик полный отчаяния.

— Чего это он? — изумился дуэргар.

— Очевидно, выигрыш велик, а, по правилам, если счастливец не явится за деньгами, вся сумма переходит тому, кто принимал ставку.

Крик повторился, только стал еще громче, словно бедняга расслышал слова мэтра.

— Да что он там, волосы на голове рвет что ли?! — скривился Филин.

— О нет, сударь, он лыс как яйцо, — улыбнулся Николаус.

— Что ж теперь делать? Пусть рвет хоть на заднице, но побыстрее, потому что я все равно заберу выигрыш!

Когда в руки дуэргара попал туго набитый кошелек, врученный взаправду лысым, как яйцо, гномом, Филин сочувственно посмотрел на него. Сумма действительно оказалась неплоха. Ошеломленный дуэргар некоторое время взвешивал кошель то на правой, то на левой руке. Потом, опомнившись, засуетился:

— Да! Черт возьми, совсем забыл! Меня просили еще вернуть кому-то вот этот шикарный шестопер.

Лысого гнома успели схватить и не без труда оттащили от Филина.

Карнаж стоял возле крыльца, встречая еще одно, последнее, утро в Лангвальде. Дымка утреннего тумана стелилась по поляне возле дома аптекаря. Золотые глаза смотрели как-то растеряно и отстраненно на лес, окружавший под пасмурным небом. Листва угрюмо шелестела над головой, испуганная нежданным дуновением северного ветра.

Снова торба и ножны с оружием лежали в ожидании у порога. Сколько их было, этих порогов, у гостеприимно открытых дверей, от которых он уходил, направляя свои стопы к дороге, что всегда находилась где-то поблизости? Да у любого этих дверей хватает, и редко кто сразу отыщет себе надежный приют, где обзаведется семьей, взрастит детей и мирно состарится.

— Может быть, я еще вернусь, — сказал сам себе Феникс без особой надежды. Подхватил поклажу, он зашагал по тропинке, собираясь где-нибудь свернуть, сократив путь, и выйти прямо к гостинице.

— Опять уходишь вот так? Не прощаясь?

Полукровка застыл, как вкопанный.

— Почему?

«Ловец удачи» молчал и продолжал стоять, встречая спиной её слова.

— Даже не попрощавшись. А если я тебя больше не увижу? — Скиера подошла к нему.

Карнаж не оборачивался. Он это все это уже слышал и не раз, но ждал. Всегда будет сказано что-то еще. Среди укоров в бессердечии, упрямстве, холодности и прочих будет место чему-то, самому болезненному, что придумает именно она.

— Я не смогу заменить твоего погибшего возлюбленного.

— Я тебя просила об этом? — Скиера испустила тяжкий вздох. — Неужели ты сам не считаешь, что заслужил немножко счастья, радости и домашнего уюта?

А вот это ново! Полукровка наслушался в свой адрес проклятий и ругани, на которые были щедры все его случайные спутницы. Он даже ждал чего-то в этом роде от лучницы, и вот почти, когда готовы были услышать его острые уши…