Love Tour

может зацвести буквально на несколько секунд. Каждый, кто сорвет этот жар-цвет, приобретет магическую силу и

сможет понимать язык животных, читать мысли людей…

— Да сказки это! — прервала её сестрица Карма. —

Разве может что-то цвести ночью?

— На самом деле, он вообще не цветёт: ни днём, ни

ночью. Это легенда, — оправдалась Агния, — и отправ-

ляться ночью на поиски цветущего папоротника — всего

лишь предлог для парочек, чтобы уединиться. Лучше сры-

вайте вот это, — сорвала она растение, состоявшее наполо-

вину из желтых, а наполовину из фиолетовых цветков.

— А это что? — спросила сестрица Елена.

— Это иван-да-марья. Самый что ни на есть купаль-

ский цветок.

140

Пока «сестрицы-богини» под руководством Агнии со-

бирали полевые цветы, Ярослав, также переодетый в вы-

шиванку, вынес из бусика ручную косу и накосил целую

полосу высокой травы, которая наросла в низине чуть ли

не по самый пояс.

Солнце жарило уже вовсю. Нарвав целую охапку раз-

нотравья, «девочки» уселись в кружочек на лужайке и

принялись каждая себе плести купальский венок, прикла-

дывая один цветок к другому и сплетая их воедино.

— Ох, как солнце уже печёт! — пожаловалась Карма.

— А вы знаете, что к солнцу надо обращаться по име-

ни, — принялась рассказывать за плетением Агния. — Это

сейчас солнце для всех безымянное да безликое — рода

среднего. А вот в старину у него было много разных имён.

И столько же разных ликов — как мужских, так и женских.

В разное время года солнце и звали по-разному. Зимой, когда оно рождалось, его звали Колядой. Весной солныш-

ко превращалось в статного молодца Ярилу. Летом оно об-

ращалось в девицу-красавицу Купалу, которую позднее

зачем-то переиначили в парубка Ивана Купалу. Осенью же

на смену ей приходила матушка Макошь. Та в свою оче-

редь и рожала зимой Коляду. Так вот, по кругу, и двига-

лось колесо года, и каждые три месяца одно лицо у солнца

сменялось другим. Реальным подтверждением такого ми-

роустройства является четырёхликий Збручский идол, ко-

торый стоит на Софийской площади в Киеве: у него два

лика мужских, а два лика женских.

Ярослав, тем временем, занеся в бусик косу, вынес из

него грабли и, сгребя скошенные стебли, связал из них

шесть снопов. Затем он сбил из привезённых планок крест

высотой в два метра, после чего прибил к основанию кре-

ста что-то наподобие двух метровых ножек.

— А что это Ярослав там делает? — с недоумением

спросила сестрица Эвелина.

141

— Своё подобие на длинных ножках, — усмехнулась

Агния. — Папа Карло явно хочет всех нас удивить.

— Это будет что-то типа Буратино? — предположила

сестрица Магдалина Мария Михайловна.

— Ага. Только у того был длинный нос. А у этого будет

длинным кое-что другое.

— Ну, серьёзно.

— Он ведь Ярослав, поэтому и создаст нам сейчас то-

го, кто будет славить Ярилу.

В подтверждение этих слов Ярослав нанизал один из

снопов на ножку, после чего привязал его бечёвкой к ос-

нованию креста.

— А, — поняла сестрица Елена, — он делает чучело.

— Да, чучело Ярилы, которому издавна поклонялись

славяне на этих землях.

Сестрицы-богини нацепили себе на голову сплетён-

ные веночки и стали красоваться друг перед другом, у кого

какой красивее.

Вскоре чучело Ярилы обросло со всех сторон зелёны-

ми снопами. На руки и туловище была надета белая хол-

щовая рубаха, на ноги — серые холщовые штаны. Сверху

была насажена тряпичная голова, набитая соломой, с при-

шитым носом и ушами, с чёрными пуговицами вместо

глаз и с нарисованным алой помадой ртом.

— В годовом круге Ярило олицетворяет собой не толь-

ко весну, но и мужское начало, — сказала Агния. — На кого

Ярило взглянет, тому и любовь свою подарит.

В подтверждение этих слов Ярослав прикрепил Яриле

между ног вздыбленный метровый осиновый кол с двумя

надувными шариками.

— Ну и причиндалы! — расширились глаза у одной

сестрицы.

— От такого прибора я б не отказалась! — сказала дру-

гая, погладив метровый кол, чем вызвала всеобщий и

безудержный смех.

142

— Да, ладно, — катаясь по траве от хохота, сказала

третья, — если такой в себя принять, он же до гланд доста-

нет, глядь!

— А если взять его в рот, — добавила четвёртая, — то

он до задницы дойдёт.

— Так и не берите его, — посоветовала им пятая, —

накол он вам нужен.

— Ой, уморилась я с вами, сестрицы, — сказала шес-

тая и с нежностью прижалась к холщовой рубахе Ярилы.

— Ой, дайте и мне с ним обняться! И мне!! — напере-

бой заголосили сестрички-богини, и со всех сторон при-

легли к нему, схватившись за кол руками.

— Нет, он мой, никому я его не отдам!

Когда все утихли, Агния продолжила:

— В круге столетий Ярило олицетворяет собой патри-

архальное начало. И как вы понимаете, сегодня ночью

мужская власть закончится. А затем, — торжественно объ-

явила она, — настанет наше время — время Купалы!

КЛЮЧ К СЕРДЦУ

Закинув ноут в рюкзак, а рюкзак себе на плечи, Серж

бросил взгляд на опустевшую скамейку перед собой и с