Love You (СИ)

Тэхён выходит через несколько минут и, глядя мимо меня, приглашающе кивает на дверь позади себя. Прижимая платье к груди, я молча вхожу внутрь и залезаю под струи теплой воды, призванных привести меня в чувство. Когда я возвращаюсь в гостиную, потратив лишних несколько минут на то, чтобы самой застегнуть молнию, Тэхён стоит у окна со стаканом виски в руке.

— Я уезжаю, — твердо и уверенно говорить не получается, голос звучит тихо и мягко.

Тэхён кивает. Я берусь за дверную ручку, но ноющая тяжесть в груди вновь разворачивает меня к нему.

— Ты был прав тогда. Почти во всем.

Тэхён не оборачивается и делает новый глоток. В отличие от моего, его голос не звучит мягко.

— Это уже не имеет значения, Лиса.

Кажется, получать оргазм и уходить с развороченный сердцем стало входить у меня в привычку.

— Тогда, видимо, до следующего четверга.

— Его не будет. У меня возникли дела.

========== Глава 14 ==========

— Если никто не хочет высказаться, то на этом встречу можно закончить, — Тэхён по традиции обводит глазами сидящих и встает.

За последнюю неделю мы лишь изредка пересекаемся в зале для совещаний и в кабине лифта по утрам, и результат всегда остается один: его взгляд едва задевает мое лицо, словно в мире нет ничего скучнее и больше к нему не возвращается. Четверг благополучно миновал вчера, и я весь вечер провела, гуляя с Юной в парке развлечений.

Тэхён не делает намеков, что его планы относительно компании изменились, я избегаю участи элитной проститутки, и наспех не смываю следы секса в чужой гостиничной душевой — можно сказать, что за последнюю неделю жизнь вернулась в привычное русло. Вот только она не вернулась, потому что я знаю, что он где-то поблизости. Мысли, много мыслей и противоречивых эмоций раздирают меня перед сном. За последние четыре года отшлифовала умение подчинять чувства сухой логике: сортировать их как отходы по контейнерам — бумага к бумаге, пластик — к пластику. Если поступки и поведение человека не укладываются в категорию приемлемых, от него необходимо дистанцироваться, в работе руководствоваться в первую очередь деловыми интересами и так далее. Вне законов логики для меня оставалась лишь Юна. Ради неё я готова плюнуть на все, переступить через любой свой принцип, не раздумывая ни секунды. Моя любовь к ней безусловна и иррациональна, она просто есть, а все остальное меркнет на ее фоне. Когда-то Тэхён тоже был моей иррациональностью, также как и Розэ, но за вычетом годов я стала об этом забывать.

То, как дела обстоят сейчас, должно полностью меня устроить, но сердцем принять подаренного комфорта я не могу. Годами я была просто матерью, добровольно похоронив себя как женщину, а с его возвращением вновь вспомнила, каково это — снова чувствовать себя живой. Каждая наша встреча — вызов с замиранием сердца, и пусть в моем случае подразумевает терзания и боль, я оказалась не готовой от них отказаться. Потому что Тэхён единственный человек за всю мою почти тридцатилетнюю жизнь, который вызывал во мне настолько сильные чувства. Избавиться от них — означает вновь обречь себя на полуживое существование, а я вдохнула слишком много кислорода, чтобы быстро сдаться. Две слабости — не так уж и много, так пусть они останутся со мной навсегда. Кому-то под силу распылять свои чувства, со временем менять свои пристрастия, но я к числу этих людей не принадлежу. Понять бы это чуть раньше, и возможно, я бы не совершила той ошибки. Мое сердце с детства было окрашено в цвета Тэхёна, и блеклым тонам Джексона никогда не было в нем места.

— Лиса, я сегодня освобожусь пораньше, — голос Джексона в динамике смартфона звучит доброжелательно и мягко. — Давай возьмем Юну, поужинаем в ресторане, а потом поедем на премьеру мультфильма, о котором она давно говорит.

Всю неделю Джексон ведет себя также как в первые месяцы нашего брака: старается быть внимательным, проявляет инициативу и уезжает с работы пораньше. Возможно, это как раз то, о чем говорила мама: он подсознательно чувствует мое подавленное состояние и наполняется энтузиазмом. Даже если и так, я ни на секунду не верю, что у нас появилась возможность вытянуть со дна наши отношения — для этого я слишком реалист. Это не более чем кратковременная ремиссия, после которой тело нашего брака продолжит планомерно увядать.

Джексон приезжает домой в пять вечера и под возбужденные возгласы Юны, озвучивающая спойлеры к предстоящему просмотру, мы загружаемся в машину. Муж и впрямь подошел к организации совместного досуга серьезно, потому что через полчаса мы останавливаемся возле моего любимого французского ресторана.

— Мама, я хочу попробовать лягушку, — объявляет Юна, когда швейцар открывает для нас дверь. — Ты же мне закажешь?

— Смелый выбор. Уверена, что не передумаешь?

— Я завела специальную тетрадку и туда записываю всякие необычные вещи, которые со мной случились. Помнишь, когда я увидела красную ящерицу в парке и погладила ее? Я записала. Сегодня попробую лягушку и тоже отмечу.

Я улыбаюсь. Не зря говорят, что наши дети будут лучше, чем мы. У моей дочери на жизнь правильный настрой.