LoveStar

Когда железный лес остался позади, впереди показался пик Хрёйндранги, а потом и вся горная цепь. К солнцу летел клин лебедей. Над Хёргардалем птицы свернули и, преодолев вершины гор, полетели над рекой Миркау до самой стеклянной стены комплекса. В стекле отражались горы напротив, так что долина казалась совершенно симметричной. На стене виднелись отражения неба, облаков и будто вырастающих из них горных пиков. Буквы надписи LoveStar, казалось, висели в воздухе. Был ли это воздушный замок? Нет, это был замок, вырубленный в камне. Погода была скучная, а большая часть гостей была привычна к более теплому климату, поэтому на улице людей было мало. Зато вокруг кишели ржанки. Впрочем, туристам было необязательно выходить наружу: большинство приезжали поездами метро из Кеблавика, Акурейри или Эгильсстадира и сходили на станции прямо под входом в парк развлечений. Оттуда эскалаторы вывозили их в зал прибытия – с огромным, до небес, потолком, скальным склоном по одну сторону и сверкающей стеклянной стеной по другую.

Симон поставил машину у главного входа, и они выбрались наружу. В лицо им дохнуло водяной пылью от недавнего запуска ракеты LoveDeath, а следом наползла темная тень. Это проплыл дирижабль с эмблемой LoveDeath, закрывая солнце. Индриди отчаянно крутился во все стороны в слабой надежде где-нибудь случайно увидеть Сигрид. Симон позвонил на стойку информации:

– Добрый день, я ищу Сигрид Гвюдмюндсдоухтир.

– Одно мгновение, – ответили ему. – К сожалению, Сигрид Гвюдмюндсдоухтир не зарегистрирована.

Симон задумался:

– Тогда Сигрид Мёллер, – сказал он после небольшой заминки и увидел, что это имя как будто вгоняет иглы Индриди в уши.

– Ей предстоит окончательное впаривание через полчаса, – ответили на том конце.

– Мне нужно с ней поговорить, – сказал Симон. – Это очень важно.

– Согласно нашим данным, вы находитесь в непосредственной близости от человека, с которым ее разлучили ради настоящей пары. По соображениям безопасности мы не можем предоставить вам дальнейшую информацию.

Индриди сорвался с места, бросился к стеклянной стене и забежал внутрь. Там он остановился посреди толпы и стоял, озираясь, посередине зала.

– Сигрид! Отзовись, Сигрид! – закричал он. – Сигрид! Где ты, Сигрид?

По эскалаторам в зал поднимались тысячи людей, и тысячи спускались по ним на станцию метро. Вокруг Индриди вертелся мир, а он бродил в отчаянии среди этих тысяч, исполненных надежд, приехавших обрести любовь. Он натыкался на стариков, сидевших без выражения в креслах-колясках, пока их внуки радостно носились за кроликом Некролей, от души хохоча. Перед ним срабатывали ревушки, ему вслед орали ревуны:

– Покупай! Пей! Ешь!

– Прогуляйся по нашим подземельям!

– Кто знает, вдруг ты тоже найдешь идеальную пару!

– Я уже ее ищу, дурни! – прорычал в ответ Индриди.

Он заговаривал с прохожими, доставал фотографию Сигрид, но в ответ получал только улыбки: «She’s cute!» – или недовольное «No, thank you!»[23]. Его сбивали с пути бесы, пытавшиеся направить его в парк развлечений, в фастфуд, в игровой клуб, магазины или на аттракционы: «По-моему, я видел ее в кафе StarDeath». С тем же успехом можно было бы искать иголку в стоге сена. Он попал в толпу, и она вынесла его к какому-то столу; он взобрался на него и стал кричать поверх толпы, снова и снова: Сигрид! – пока окончательно не потерял голос от крика; тут он возвел взгляд к сводам, под которыми парили чайки, словно ангелы, влетая и вылетая из гигантских вентиляционных шахт. Он крутился на месте, и своды кружились вокруг него, и наконец он потерял равновесие и упал на пол. К нему подбежал Симон, помог встать и отвел назад в машину.

– Индриди, дорогой. Успокойся. Давай действовать разумно. Расскажи мне про Сигрид.

– Она прекрасна, – ответил Индриди.

– Индриди, дружище, говори серьезно. Какой она человек? Она не любит большие толпы и мегаполисы, верно? Ей больше нравится природа, море, трава, деревья?

Этого Симону даже не надо было спрашивать. Об этом было черным по белому написано в ее досье.

– Откуда ты знаешь? – переспросил Индриди.

– Я знаю больше, чем ты думаешь. Она не здесь, – сказал Симон и завел машину. Он отъехал назад, в долину Хёргардаль, где стеклянная стена переходила в зеленый склон. Затем свернул с основной дороги на асфальтированную тропу для пешеходов, которая шла вверх по склону, и по ней они выехали на смотровую площадку. С нее открывался вид на нетронутую долину Экснадаль. На краю была табличка:

Заходить за табличку запрещается.

В долине организована природоохранная зона.

Не беспокойте пастуха.

– Сигрид предпочитает спокойную обстановку, верно?

– Да, – отозвался Индриди.

– Тогда она непременно должна оказаться там, где есть вид на нетронутую долину! Она обязательно захочет уйти от толчеи возле стеклянной стены! Это единственный возможный вариант. Она должна сидеть где-то у окна и смотреть на долину. Давай же, Индриди! Бегом, заберись на какой-нибудь холмик. Покажись ей в долине, и она точно тебя увидит!

– Но тут природоохранная зона, – сказал Индриди, медля.

– Бегом! – рявкнул Симон.