Ловец человеков

Так почему? Что удерживает его здесь – всей душой, а не лишь обязательствами? Вопреки страху, сказать по чести – немалому страху за собственную жизнь, – что? Если заглянуть в себя поглубже и ответить правдиво… Азарт? Любопытство? Желание действия? И всё?..

Наверное, не слишком правильная мотивация для настоящего дознавателя. Но, следовало это признать, – зато надежная…

Сквозь улицы Таннендорфа Курт проехал медленно, подавляя желание снова сорваться вскачь, сберегая силы коня, которые потребуются, чтобы добраться до места и возвратиться по возможности без передышек. Оставив его, оседланного, в конюшне, быстро прошел в трактир и остановился, глядя растерянно на все так же сидящего за столом бывшего студента.

– Бруно? – проронил Курт удивленно, оглядывая его хмурое лицо. – Почему ты здесь?

Тот поднялся, подступив ближе, и недовольно отозвался:

– Я тебе сейчас скажу, почему я здесь. Тебя я жду здесь. Когда ты ушел, я ушел тоже – домой; и меня, между прочим, по пути туда чуть не разделали на фарш.

– За что?

– Да за тебя! – зло повысил голос Бруно. – Мне теперь проходу не дают. «Ты у нас, Бруно, в инквизиторы заделался?» – вот что мне говорят. И от меня – от меня! – требуют ответа за то, что делаешь ты! Вернее – за то, чего ты не делаешь! Это и есть покровительство твоей великой Конгрегации? В гробу я видал такое покровительство!

– У тебя был выбор, – не сдержавшись, Курт тоже заговорил громче, – и сейчас, если желаешь, вали на все четыре стороны! Беги! Беги дальше и бегай всю оставшуюся жизнь. В конце тебя будет дожидаться хорошая, крепкая и гладкая веревка; если это тебе больше по нраву – валяй.

– Выбор у меня был? – переспросил тот сумрачно. – Между работой на Инквизицию и обвинением в покушении на инквизитора? Это – выбор?

– Да больно ты мне нужен, тебя обвинять, – устало отмахнулся Курт, разворачиваясь к лестнице. – Я предложил тебе возможность возвратиться в жизнь, но если это тебе не по душе – твое дело. Иди, куда душа пожелает. Может, тебя никогда и не изловят – тоже славно. Будешь жить спокойно. Останешься студентом-недоучкой, будешь ковыряться в грязи и дерьме; лет через десять станешь настоящим деревенским мужиком, сыщешь себе еще одну крепкую бабенку и начнешь плодить чумазеньких поросят, которые продолжат твое дерьмовое завтра…

Когда Бруно схватил его за плечо, развернув лицом к себе, он сориентировался не сразу, лишь в последнее мгновение успев отвернуть лицо в сторону, и кулак бывшего студента врезался не в переносицу, а в челюсть. Второй удар Курт сдержал движением, в буквальном смысле вбитым долгими тренировками – левым предплечьем, выкручивая руку противника в сторону и назад и, не красуясь больше академическими приемами, попросту ударил коленом, толчком ладони в темя опрокинув согнувшегося пополам Бруно на пол.

– Паскуда… – прохрипел тот, скорчившись на пыльных досках. – Крысеныш уличный… Это бесчестно!

– Зато эффективно, – возразил Курт, переводя дыхание, и облизнулся, ощущая соленый привкус. Проведя тыльной стороной ладони по верхней губе, он посмотрел на руку, испачканную в рубиновом, и усмехнулся: – У тебя входит в нехорошую привычку кидаться с кулаками на следователей Конгрегации при исполнении.

– А что остается делать, если вашего брата не при исполнении не бывает… – злобно процедил тот, садясь на полу все еще в полусогнутой позе, и глубоко вдохнул сквозь зубы.

– Что, Бруно? Правду слушать не любишь? – улыбнулся Курт дружелюбно и посерьезнел. – Словом, вот что. У меня нет времени читать тебе сейчас наставления, да и не моя это работа. Просто скажу еще раз: там, за дверью, эта толпа – твое будущее, если ты не примешься за ум. Хочешь этого – я тебя не держу.

– А чем ты мне предлагаешь отбиваться от моего будущего? – Бруно поднялся, упираясь в перила лестницы ладонью, снова вдохнул, морщась. – Может, я и не возражал бы, я уже говорил, что лучше вы, чем бегать, но теперь я не могу спокойно пройти по улице. Мне едва не в лицо плюют, понимаешь это? Честно скажу: я боюсь возвращаться в свой дом, потому что всего одно бревнышко под дверь, одна искра – и нет меня. Мне, между прочим, этим уже пригрозили.

– Кто?

– Да какая разница? – отмахнулся Бруно. – Ты ведь сам понимаешь – они это сделают.

Курт помолчал, глядя в сторону; в чем-то бывший студент был прав. Пообещав парню светлое будущее, он невольно подставил его, рискуя оставить без будущего вовсе…

– Сейчас мне надо уехать, – сказал он, на мгновение бросив взгляд за окно, на солнце. – Единственное, что я могу для тебя сделать, это упросить капитана Мейфарта укрыть тебя в замке. Думаю, он мне не откажет.

– Что?! В замке?! Да к черту замок! Меня ж там порешат вместе с бароном и твоим капитаном за милую душу! И никакие стены их не остановят!

– А вот теперь выбора у тебя нет.

– Есть. Куда ты – туда и я. Все-таки больше шансов спрятаться за твоей висюлькой, чем за каменными стенами. Пока тебя еще тут боятся, мне безопаснее с тобой.